Андрей Упит - На грани веков

В «Петре Первом» очень силен колорит языка эпохи, но роман без нужды не архаизирован, не стилизован. Устаревшие слова употребляются весьма осторожно, главным образом лишь там, где они нужны для обозначения старинных орудий, оружия, одежды или какого-нибудь архаического предмета и обычая. Между языком автора и речью действующих лиц нет принципиальных различий.

«Мой «Петр Первый» написан языком вполне современным, — отмечал А. Толстой. — Архаизирована лишь тональность речи. Было бы реакционно в наше время прибегать к древнему исключительно языку, даже в историческом повествовании. Тональность архаизировать — это другое дело…»

А. Толстой следовал принципу, сформулированному еще основателем исторического романа Вальтером Скоттом, который тоже выступал против архаизации и модернизации языка.

Этим традициям классического исторического романа последовал и Андрей Упит. В романе «На грани веков» писатель использовал основной фонд запаса слов латышского языка, отбирал слова, которые народ употреблял столетиями. В романе встречается ряд менее знакомых современному читателю слов, но они употреблены для обозначения старинных орудий труда или архаических явлений. Нет германизмов даже в беседах немецких баронов с крестьянами. Автор не позволяет им ломать и уродовать народный язык, как это было обычным в тогдашней латышской литературе. Порой подчеркнуто эстонское произношение Мегиса. Колорит языка эпохи воссоздан с помощью конструкции народной разговорной речи, коротких, обрывистых, лаконичных фраз, метких афористичных выражений, близких народным пословицам и поговоркам. Язык романа родствен латышскому фольклорному стилю, выразительным средствам народных песен.

Как и Толстой, Упит различными приемами архаизирует лишь тональность и стилистическое звучание языка.

Роман А. Толстого «Петр Первый» М. Горький назвал первым «настоящим историческим романом» в советской литературе. Алексей Толстой ярко и мастерски применил принципы социалистического реализма в историческом романе. То же совершил и Андрей Упит.

Со времен столыпинской реакции он шел вперед без колебаний, все резче отмежевываясь от буржуазной идеологии. Идя вместе с латышским пролетариатом, А. Упит шел одним путем с М. Горьким, А. Толстым и другими выдающимися русскими советскими писателями. Они были его соратниками, товарищами по совместной борьбе.

Марксистско-ленинское понимание истории, тесная связь с жизнью и борьбой народа укрепляют в советском историческом романе правдивое, объективное, конкретное отображение исторического прошлого в его революционном развитии. Писатели обращаются к наиболее знаменательным эпохам в жизни народа, отличающимся мощным массовым движением, к монументальным историческим эпопеям.

Все эти существенные качества советского исторического романа отличают и роман «На грани веков», тоже написанный после победы Октябрьской революции. Творчество Андрея Упита в двадцатые и тридцатые годы в буржуазной Латвии ни в коем случае нельзя отрывать от Октябрьской революции, завоеваний советского строя в Латвии в 1919 году.

На протяжении всего романа чувствуется, что латышский народ — это закованный в колоду великан, который когда-нибудь сломает кнуты и дубины, разорвет оковы и свергнет власть баронов. Противоречия двух антагонистических классов — крепостных и помещиков — составляют главный конфликт романа. Индивидуальные мотивы, по которым против имения восстают отдельные крестьяне, Мартынь Атауга и его отец Марцис, Друст и Криш, Мильда и другие, превращаются в социальные. Углубляясь и переплетаясь, они охватывают всю систему феодальной эксплуатации.

Чтобы выяснить художественный метод писателя, очень важно сравнить «На грани веков» с историческими эпопеями «Земля зеленая» и «Просвет в тучах», написанными в советские годы. Здесь нет никакого принципиального различия в понимании и художественном освещении изображаемого исторического материала, в общественных намерениях автора и их воплощении в художественные образы. Можно отметить лишь, что в последних произведениях еще выше художественное мастерство, еще значительнее глубина проникновения в исторический материал, пластичность изображении, богатство языка, еще яснее идейная направленность. Но это лишь различия в идейной зрелости и художественном мастерстве, а не в методе. Это относительные, не принципиальные различия.