Владимир Шатов - Сталинград

- Халява!

Парующая гречневая кашица вывалилась на затоптанный снег. Моментально, не сговариваясь, все окружающие достали ложки, и начался пир. Но движение на дороге не остановишь! Через кашу проехал воз с сеном, грузовик, а они всё ели и ели, пока оставалось что есть…

- Ничего в своей жизни вкуснее не ел! – Сергей спрятал свою ложку в голенище сапога и пошёл дальше.

- Хороша каша! – поддержал его кряжистый дядька.

На полпути до цели похода Косикову встретился отряд «политбойцов». Их кормили перед очередной атакой, связывая с ними большие надежды на взятие заколдованного полустанка.

- Но и с морской пехотой тоже были связаны большие надежды командования… - ухмыльнулся знающий Сергей.

У дороги стояли повозки и передки лёгких орудий. Сами орудия и их персонал давно ушли в бой. Имущество, очевидно, уже никому не принадлежит, и расторопные тыловики обшаривают этот обоз в поисках съестного.

- У меня для такой операции пока не хватает «фронтовой закалки… - огорчился путник и прошёл мимо.

Впереди кого-то хоронили и брели раненые… С грузовика оглушительно залаяла по немецкому самолёту автоматическая зенитная пушчонка.

- Та-тах! Та-тах! Тэтах!..

Но всё мимо… Вдруг пошла целая серия разрывов от залётных снарядов. Дальше, ближе, рядом. На землю свалился окровавленный часовой, который стоял у штабной землянки.

- Вот мне повезло, околачиваюсь в тылу… - думал, наверное, он минуту назад.

Схватился за ногу пожилой солдат, шедший слева. Рядом с ним присела на колени хрупкая девчушка-санинструктор. Она заревела в три ручья, дорожки слёз бежали по грязному, много дней не мытому лицу.

- Руки дрожат, видать растерялась. – Определил наблюдательный Сергей. – Недавно на фронте!

- Давай я сам всё сделаю.

Опытный солдат спокойно снял ватные штаны и перевязал кровоточащую дырку у себя на бедре. Он даже нашёл силы утешить девицу:

- Дочка, не бойся, не плачь!

- Не женское это дело - война. – Подумал Косиков и нырнул в спасительное нутро землянки Ваулина.

В армейской жизни под Капищем уже сложился своеобразный ритм. Ночью подходило пополнение: пятьсот - тысяча - две тысячи человек. То моряки, то маршевые роты из Сибири, то блокадники, переправляемые по замёрзшему Ладожскому озеру.

- Какие из них вояки? – посмотрев на измождённых солдат, определял Ваулин. – Все погибнут в первом же бою!

Они с Сергеем вышли покурить на воздух и мрачно смотрели на монолитную колонну смертников.

- Утром, после редкой артподготовки, они пойдут в атаку и останутся лежать перед железнодорожной насыпью. – Тихо произнёс военврач.

Красноармейцы двигались черепашьим шагом, пробивая в глубоком снегу траншеи, да и сил было мало, особенно у ленинградцев.

- Обиделось на людей небо крепко, снег идёт, не переставая который месяц…

Поэтому убитые не падали, застревали в сугробах. Трупы тут же засыпало свежим снежком, а на другой день была новая атака, новые трупы.

- На покури, - лейтенант протянул Косикову трофейную пачку.

- Я не курю…

- Кури, быть может эта папироса последняя в твоей жизни...

- Крепкие! – закашлялся рядовой после нескольких затяжек.

- Ерунда немецкая! – сказал военный врач и, выбросив окурок, вернулся в землянку.

Там кроме них никого не было, и они могли спокойно поговорить.

- Давай выпьем! – предложил хмурый Алексей.

- Мне нужно возвращаться…

- Не спеши отправиться в ад. – Пошутил врач и достал котелок со спиртом. - Без нас не начнут.

- Может не надо?

- Водка - наш враг... Но кто сказал, что мы боимся врагов?!

Сергей звонко рассмеялся и обречённо подставил мятую жестяную кружку.

- В начале войны немецкие армии вошли на нашу территорию, как раскалённый нож в масло. – Выпив залпом грамм двести, рассуждал Ваулин. - Чтобы затормозить их движение не нашлось другого средства, как залить кровью лезвие этого ножа… Постепенно он начал ржаветь и тупеть и двигался всё медленней. А кровь лилась и лилась. Так сгорело ленинградское ополчение. Двести тысяч лучших людей города.

- Кто-то же остался?

- Я вот выжил, но не в том дело… - горячился врач и вскочил на ноги. – Главное что нож остановился. Однако он ещё прочен, назад его подвинуть трудно.

- Подвинем! – уверенно пробасил Сергей.

- Какой ценой? – громко закричал лейтенант.

- Тише, тише…

Военврач нервно закурил цигарку и прошёлся по землянке, где он жил и принимал больных.

- Ты не думай, я патриот страны, - нормальным голосом сказал Алексей, - но не могу смотреть на это… Кадровая армия погибла на границе. У новых формирований оружия в обрез, боеприпасов и того меньше. Опытных командиров - наперечёт. В бой идут необученные новобранцы…