Людо Зубек - Доктор Есениус

— Пойми, Мария, ты не облегчишь мое положение, если останешься здесь. В работе ты мне не поможешь, а с людьми я тебе встречаться не разрешу. Вот и будешь сидеть затворницей в четырех стенах. Зачем подвергать себя лишней опасности? Ты лучше поезжай с Михаловицами, а минует опасность, я приеду за тобой.

В конце концов она позволяла себя уговорить.

Есениус остался в Праге один.

Только теперь он целиком отдался своей работе. Посещал госпиталь, где лежали бедняки. В их лачугах не было возможности отделять больного от здоровых. И те из больных, кто еще мог держаться на ногах, брали в руки колотушки и, мерно ударяя в них, обходили стороной здоровых, направляясь в госпиталь. А тех, что не могли идти, санитары и стражники клали на тележки и везли туда же.

Город будто вымер. Без острой необходимости никто не появлялся на улице. И мало кто осмеливался войти в чужой дом, даже если на нем не было белого креста — знака, что в доме чума.

Есениус не ходил к знакомым. Чаще других он видел мастера Прокопа. Общественные бани были закрыты, и банщик мог посвятить себя лечению больных чумой. Он ходил с доктором Есениусом в госпиталь и учился у него бороться против страшной болезни.

Однажды Есениус посетил кладбище. Городские советники пригласили его туда, чтобы он посмотрел, достаточно ли глубоко вырыта братская могила, где без гробов должны были быть зарыты бедные жители Праги.

Есениус осмотрел могилу, пригласил могильщиков засыпать ее известью и направился к выходу.

Тут он заметил бедно одетую худую женщину, которая медленно шла между могил. Она осматривалась по сторонам, точно искала чего-то. В руках у нее был какой-то сверток, прикрытый белым платком. Опытным глазом Есениус определил, что под платком ребенок.

В нескольких шагах от Есениуса она остановилась. Положила трупик на землю, а сама пошла за лопатой, стоявшей у дерева неподалеку от братской могилы.

Есениус подошел к ней.

— Это ваш ребенок? — спросил Есениус. Его голос из-под капюшона звучал глухо.

— Да, — ответила женщина. — Уже второй умирает от чумы. Сперва умер муж, потом Вашек, а вот сейчас Аничка. У меня еще двое дома. Не знаю только…

Она не договорила, но Есениус все понял.

— А почему вы не положили его в гроб?

Женщина посмотрела на него бесконечно грустным взглядом. Глаза у нее были тусклые, они напоминали погасшие угольки.

— Мне не на что купить хлеба для живых детей.

Есениус вздрогнул. Возможно ли, что люди не имеют денег купить гроб для мертвого ребенка и хлеб для живых?

Он взял из рук женщины лопату и стал копать могилу.

Когда они закопали застывшее тельце девочки, женщина поблагодарила его и направилась к выходу. Доктор пошел рядом с ней. Он чувствовал, что не может ее так оставить.

— Кто лечил вашего мужа и детей? — спросил он немного погодя

Она удивленно на него посмотрела. Видно, не поняла вопроса.

— Какой доктор был у вас? — повторил он.

— Доктор? — еще больше удивляясь, переспросила она. — Какой доктор к нам пойдет? Доктора могут позвать только паны или богатые горожане. А у нас нет денег и на цирюльника.

И снова Есениус почувствовал в словах женщины упрек.

— Я пойду с вами, — решительно сказал он. — Посмотрю ваших детей. Я доктор.

Женщина вздрогнула.

— Что вы! Не надо! Где нам взять денег, чтоб вам заплатить!

Есениус запнулся. Слова, невольно сорвавшиеся с уст бедной женщины, были страшным обвинением всем врачам. В том числе и ему.

— Мне не нужно никаких денег, — слегка смутившись, промолвил Есениус. — Я хочу вам помочь. Пойдемте. Ведите меня.

Она провела его в свою лачугу.

Это была грязная каморка, служившая одновременно и комнатой и кухней. Возле сырой стены стояла кровать, на полу лежали два соломенных тюфяка. Один был пуст, на другом лежало двое детей. Старшему было приблизительно около четырех, младшему не более двух лет. Дети спали.

— Я дала им маковый отвар, — сказала женщина. — Если бы я этого не сделала, они бы стали шалить или выскочили на улицу. А там и заразиться недолго.

Есениус осмотрел детей, а потом и женщину. Никаких признаков болезни он не обнаружил. Но, когда прошелся по комнате, лицо его стало хмурым. В этом грязном и сыром помещении непременно заболеют и остальные обитатели.

— Всю мебель и стены вы должны протереть уксусом, а потом окурить комнату ладаном, — строго сказала Есениус.

— А вы знаете, сколько на это пойдет уксуса? — воскликнула женщина. — На целых пять грошей! А где мы их возьмем? А ладан? Для этого надо быть женой пономаря.