Игорь Минутко - Бездна (Миф о Юрии Андропове)

— Нет, нет, все в порядке.— Голос был глухим, спокойным.

— Наверное, жарко под пледом?

— Да, жарко.

— И натоплено сильно,— Татьяна Филипповна отбросила плед на ноги Юрия Владимировича,— Может, форточку открыть?

— Открой.

Лица коснулась струя свежего воздуха, напоенного пронзительным запахом оттаивающей земли.

Андропов закрыл глаза.

— Ты подремли. Через часок будем обедать.

Татьяна Филипповна вышла из комнаты.

Из дневника Виталия Заграева

19.4.82

Ну денек! Только вернулся с фака (лекцию по марксистской философии, в зубы ей коленом, этого зануды Щапова пропустил), матушка обедать зовет, а тут звонок по фону. Стасик Цигейко. У них в школе — шухер: вызвал к себе в кабинет директор, он у них вроде историю лобает. Знаем мы вашу историю, евреями написанную. Ладно, погодите — разберемся. Так вот, вызвал этот словоплет Стаса, Жорку Кошкова и Петра Зубовского, все наши. И стал кидать: мне, мол, известно о том, что вы и ваши сообщники (каково словцо!) завтра намереваетесь демонстрировать. Ни в коем случае! Я в курсе вашей концепции. Стае это словцо «концепция» мне в ухо врубил и давай ржать! Я за ним. Такая ржачка была! Ну, еще им изрек: вы не только свою судьбу искалечите. Подумайте о родителях, и дальше в таком же духе, сопли— вопли. Я у Стаса спрашиваю: а вы чего? Мы, говорит, стоим, в переносицу ему уставились, как наш Вяч. Ник. учил, и лыбимся. Одно непонятно: какая тварь их дереку об отряде капнула? Вяч. Ник. говорит: утечка информации из наших рядов есть преступление, граничащее с предательством. В наших рядах предатель? Будем искать и найдем. Найдем — и, согласно уставу, суд. Ох не завидую я этой суке.

Ладно, это только цветочки.

Пообедал, час поспал. Размялся с гантелями. Спину надо качать. Вяч. Ник. говорит, спина у меня слабовата. А раз он говорит, значит, так и есть. Ничего, подкачаю. Позвонил Нинке Петуховой. Никак ее не уломаю. Говорю, приходи ко мне сейчас, один дома, матушка к портнихе укатила, это на полдня, глава семейства после семи заявится. А Нинка, зараза, в наивняк играет: зачем зовешь? Сама, говорю, знаешь зачем. Взяла трубку и бросила. Ничего, подруга, все равно я тебя трахну, никуда не денешься.

А тут Никола Шалаев звонит: его предки в оборот взяли. Что за демонстрация? По какому поводу? Кто разрешил? Я уже совсем в осадок выпал.

Ладно, время к пяти, сбор отряда в семь. Собрался, поехал. Без десяти семь как штык на месте. Смотрю, все парни — в отпаде, ну не все, но половина — точно. Вот они, ягодки: кого предки отговаривали и даже грозили завтра с утра дома запереть. Леня Бугров хороший вяк пахену саданул: а ху-ху не хо-хо? Тот, говорит, чуть копыта не откинул. Так вот. Кого предки отговаривали, убеждали, истерики кидали, кого пара или тройка анонимных телефонных звонков. Ну, в общем — еще Вяч. Ник. не появился — решили: хрен моржовый они нас остановят. Завтра мы вам покажем. Но один вопрос всех занимает: есть среди нас предатель? Тут Боря Сизов, нет, точно, он шиз, тут он во всю зубастую пасть: измена! Кто? Глаза под лоб скаканули, побелел. Кто? — орет. Вот этими руками гада!… Задавлю! Это он — запросто. Еще бы, наверное, орал, но ровно в девятнадцать десять вошел в наш трензал Вяч. Ник.

Вот о ком я обязательно напишу очерк, а может, и книгу. Когда, само собой, наше время настанет. Наставник. Учитель! Вячеслав Николаевич Заглада. Он для меня образец во всем, истинный фашист, патриот нашего поруганного евреями Отечества! Если понадобится — я за него умру. Говорю это только себе, и поэтому — без дураков.

Ладно. Вошел в зал Вяч. Ник. В момент построились. Как всегда — он: «Да здравствует Россия!» Мы в один выдох: «Хайль Гитлер!» И тут Вяч. Ник. только несколько слов: все знаю, парни. Каким образом и кто — буду разбираться сам. Вы — никаких мер. И спросил, как стеком ударил: понятно? Мы, без запинки, в один ор: понятно. А он дальше: наш ответ на провокацию врагов однозначен: завтра акция состоится, согласно уставу отряда и клятве, при любых обстоятельствах! Так? Мы во всю глотку: так! Аж стены задрожали. И такая мощь в груди, ярость. На все готовы! Победа или смерть!

И тут Вяч. Ник.: сегодня, парни, физической и военной подготовки не будет. Сегодня посмотрим с вами фильм. Мы: ура!!! Ну и само собой: о чем кинуха? Увидите — это Вяч. Ник. Давайте, говорит, трусцой в третий корпус. Марш! Нас как ветром сдуло. Вообще, наш трензал вроде бы на территории какой-то воинской части, что ли. Только никаких солдат нет, казармы пустые, одна охрана. Хоть и в форме десантников, все при «калашах», но без знаков отличия, хрен его знает, кто такие.