Александр Авдеенко - Черные колокола

Озарение прошло, голова снова наполнилась совсем не страшными, привычными мыслями, бесследно улетучились и страх и стыд, и Дьюла сказал:

– Посеешь ветер – пожнешь бурю!

Ласло признательным взглядом, крепким клятвенным пожатием руки ответил на высокое доверие друга.

После такого сближения Дьюле уже было легко и просто открыть Кишу свою тайну.

Звонок в передней заставил обоих вздрогнуть. Ждали его каждое мгновение и все-таки были застигнуты врасплох.

Дьюла деланно засмеялся.

– Нет, Лаци, мы с тобой не из храброго десятка. Оказывается, только одна видимость ареста уже действует на наши нервы.

– Не разглагольствуй. Открывай и провозглашай: да здравствуют табачные мундиры!

– Не могу. Уйдем отсюда. Пусть забирают из моей комнаты.

И Дьюла скрылся и потащил за собой Киша. На второй, более настойчивый звонок вышел старый Хорват и открыл дверь. На лестничной площадке стоял тот, кого и ожидал увидеть Шандор. Да, это был Арпад Ковач, будущий муж Жужанны. Но он вовсе не был таким счастливым, каким положено ему быть сейчас. Глаза темные, строгие, лицо хмурое, без намека на радость и улыбку. Мрачный, черный костюм, темно-синий макинтош, широкополая, с начесом, стариковская шляпа. В руках у него не цветы, не свадебный подарок, а увесистый портфель с тремя замками.

– Здравствуйте! – отрывисто бросил Арпад и по-солдатски бесцеремонно прошагал в «Колизей».

– Здравствуй! – Шандор с недоумением вглядывался в озабоченного зятя и гадал, что могло вывести из себя этого всегда уравновешенного, завидно хладнокровного человека.

– Дома Жужа? – спросил Арпад.

– Дома, где же ей быть. Ждет не дождется. Все глаза проглядела. Подходящий денек вы облюбовали для женитьбы.

– Для женитьбы? – Арпад разделся, повесил макинтош в передней, бросил портфель на столик у камина, рядом с телефоном. – Кто вам сказал?

– А разве это не так? – насторожился старый Хорват.

– Так, Шандор бачи, так! Жужа! – позвал Арпад.

Она вихрем ворвалась в «Колизей», подбежала к Арпаду, поцеловала, обняла и не хотела размыкать рук.

– Наконец-то! Почему так долго тебя не было? Почему не позвонил?

Шандор потихоньку, незаметно вышел.

– Почему ты задержался, Арпи?

– Тернистый путь…

Жужанна еще крепче прижалась к нему.

– Я чувствовала, как тебе плохо. Ужасно болело сердце. Что случилось, родной? О каком чрезвычайном событии ты предупреждал?

Арпад осторожно освободился из ее объятий и озабоченно провел ладонью по гладко зачесанным пепельно-седым своим волосам.

– Прежде ты должна ответить на один мой вопрос. Зачем сказала родным, что мы…

– А разве… Арпи, если ты раздумал…

– Перестань! Я спрашиваю, зачем тебе понадобилось сообщать о нашей женитьбе именно сегодня? Только это меня интересует. Ну!

– Понимаешь, я думала…. Арпи, любимый, не сердись и ни в чем не подозревай меня. Я не могла не признаться маме. Может быть, я набралась бы терпения и молчала еще день, неделю, если бы не твой звонок. Сердце разрывалось от боли и страха. Всякие мысли в голову полезли. Подумала, что тебе угрожает… – Жужанна поцеловала Арпада, засмеялась. – Я назвалась твоей женой, чтобы последовать за тобой куда угодно, хоть на край света.

Арпад не ответил на улыбку Жужанны. Серьезно посмотрел на нее, очень серьезно сказал:

– Вовремя это ты сказала! Счастлив слышать такие слова.

– Сомневаюсь! Счастлив, а торжественно-мрачен, как монумент. – Жужанна опять поцеловала Арпада. – И такого люблю. Всякого люблю. Люблю, как ты разговариваешь, как молчишь, как ходишь, как работаешь, как смотришь на людей. Все люблю.

– Так уж все? – переспросил Арпад.

– Решительно все!

– И даже мое активно враждебное отношение к Дьюле?

– И это. Я тоже его ненавижу.

– Ненависть ненависти рознь. Ты ненавидишь его, так сказать, по-домашнему, как неприятного брата, а я… Я считаю Дьюлу Хорвата не только своим личным недругом, но и опасным человеком для народной Венгрии. Вчера он был просто опасен, а сегодня чрезвычайно опасен. Читали в сегодняшнем номере «Иродал ми Уйшаг» откровенно подстрекательские стихи Дьюлы: «Расцвети из нашей крови, расцвети наконец, революция!»? Революция в социалистической Венгрии!..

Жужанна медленно отстранилась от Арпада. Улыбка бесследно покинула ее лицо, оно стало совсем безрадостным, некрасивым.

– Арпи, что ты хочешь сказать?

– К сожалению, я не могу тебе всего сказать, не имею права, но главное ты должна знать. Подтвердились наихудшие предположения дальновидных товарищей. Народная Венгрия в опасности. Определенные элементы подталкивают ее на край пропасти. Ввиду особой обстановки в Будапеште я днем и ночью буду находиться на казарменном положении.