Александр Авдеенко - Над Тиссой (Иллюстрации Б. Козловского)

Темной мартовской ночью, часа за три до рассвета, наши пограничные наряды засекли над Карпатами неизвестный самолет, прилетевший с юго-запада, со стороны Венгрии и Австрии. Он несколько минут летел на север над лесистым горным районом, потом повернул на запад и скрылся.

Спустя немного времени о нарушении воздушной границы стало известно начальнику городского отдела Министерства внутренних дел города Явора майору Зубавину.

«Иностранный самолет, конечно, не зря появился над советской землей в такую ночь, — решил Зубавин. — Сброшены парашютисты».

Самолет летел вглубь нашей территории в течение семи минут. Он углубился на север не менее чем на сорок километров. Но где именно следует искать парашютистов?

Разложив на столе карту, Зубавин задумался. Поразмыслив, он остановился на горных окрестностях Явора. Лазутчики, несомненно, рассчитывали на этот большой город: здесь легче скрыться, отсюда по железной дороге и по автостраде можно выехать на все четыре стороны. Враг, тайно проникший на нашу землю — это хорошо знал Зубавин, — чаще всего стремится побыстрее попасть в людской поток и затеряться в нем.

К утру район вероятной выброски парашютистов был оцеплен. Поисковые группы прочесывали лес и горные ущелья, прилегающие к Явору.

К вечеру были найдены два парашюта: один, заваленный камнями, — в густом кустарнике, другой — в стоге прошлогоднего сена на дальних лугах колхоза «Заря над Тиссой».

В тот же день на участке пятой погранзаставы, на виноградниках горы Соняшна, пограничники задержали неизвестного, назвавшегося «агрономом из Москвы». В действительности он оказался парашютистом. При конвоировании лазутчик пытался бежать и был убит.

Второго парашютиста, несмотря на тщательные поиски, не удалось обнаружить ни в течение ночи, ни на следующий день.

В обширном — районе лесистых гор и ущелий трудно найти человека, который обучен скрывать свои следы. Но найти можно и должно! Не может же лазутчик бесконечно прятаться. Он обязательно покинет убежище и выйдет. Зубавин рассчитал, что это должно случиться не позднее завтрашнего дня: в воскресенье утром по всем горным дорогам пойдут и поедут колхозники, спешащие на яворский праздничный базар.

Помня, что враг мог пристально наблюдать из укрытия за действиями своих преследователей, Зубавин сделал вид, что снимает блокаду. Он демонстративно, стараясь нашуметь как можно больше, посадил поисковые группы на машины и отправил их вниз, в долину.

Ночью Зубавин вернулся и приказал своим людям скрытно занять все выходы из якобы разблокированного района.

Ранним утром, еще до восхода солнца, по горным тропинкам и дорогам начали спускаться фуры, запряженные волами, и колхозники с ивовыми, на холщовых ремнях корзинами за плечами. От молодых не отставали и крепконогие старики в черных шляпах, в расшитых цветной шерстью кожушках, с обкуренными до черноты трубками в зубах, и смуглокожие, черноглазые старухи в гунях — шубах, вывернутых белой длинной шерстью наружу.

Людские ручейки сливались в один поток на главной дороге, ведущей в Явор. Здесь, в будке дежурного по переезду, и расположился Зубавин.

Снизу, от Тиссы и Явора, медленно приближался товарный поезд. Дежурный — седоусый, с молодыми глазами человек — закрыл железнодорожный переезд. Перед полосатым шлагбаумом начали накапливаться люди. Зубавин вглядывался в лица.

Беспечно облокотившись о шлагбаум, стояли счастливые молодожены. На кудрявой голове юного мужа — верховинского лесоруба или отважного плотосплавщика — ярко-зеленая шляпа, окантованная черным шнурком и увенчанная радужным пером. Тонкая талия парня затянута широким поясом с медным набором блях, гвоздиков, ромбиков и квадратиков. На сильные плечи небрежно накинут белый, мягчайшей выделки, почти замшевый киптар — безрукавный кожушок, расшитый цветной шерстью, с пышными кистями у ворота. Грудь полотняной рубашки вышита шелковым и бисерным узором.