Array Коллектив авторов - 12 великих трагедий

Надеюсь, не в таком нечистом месте,
Где б мог он встретиться с таким, как ты.

Изменник он!

Ты лжешь, мерзавец!

Ба!
И он туда ж? негодное отродье!

Меня убил он! Маменька, бегите!

Пойдем и выплачем в уединеньи.
Печаль души.

Нет. Лучше обнажим
Гудящий меч, пойдем спасать отчизну
И бодро станем за свои права.
Что новый день, то вопли новых вдов,
И плач сирот, и тяжкий стон несчастья
Восходят к небу – и в его громах
Как будто слышится глагол участья.

Я сетую о том, чему я верю,
A верю я тому, в чем я уверен;
Исправлю все, когда настанет время.
Тиран, которого одно названье
Способно воздух заразить, – когда‑то
Он честным слыл. Ты был к нему привязан.
И он тебя еще не уязвил.
Я молод; но и я гожусь в подарок,
И мною можно услужить; расчет
Приносит в жертву бедного ягненка,
Чтоб гневное смирить им божество.

Я не изменник.

Но Макбет изменник, —
Приказ властителя мог пошатнуть
И душу честную. Прости мне, Макдуф!
Кто б ни был ты, тебя не переменит
Чужая мысль: и ангелы все светлы,
Хотя светлейшие из них и пали.
Пусть подлый враг набросит маску чести,
Как распознать ее с лицом друзей?

Я потерял мои надежды.

Да.
Быть может, там, где я нашел сомненья.
С такой поспешностью, и не простясь
Покинуть дом, жену, детей? Расторгнуть
Любви святые узы? Но, Макдуф,
Я не хочу обидеть подозреньем,
Я безопасен быть хочу – и только.
Ты можешь честным быть, что б я ни думал.

Страдай, отечество, страдай! ликуй,
Тиранство гордое! Святая правда
Тебя не смеет поразить! злодействуй!
Закон признал тебя. Прощай, Малькольм.
За все страны, подвластные тирану,
За все сокровища богатого Востока
Я не могу быть той презренной тварью,
Какой ты счел меня.

Не обижайся,
Мое сомнение не безусловно.
Я верю: край родной страдает тяжко,
Довольно слез и крови пролито.
Охотно верю, что найдутся руки
В защиту прав моих; король Эдвард
Дает мне войско – что же будет дальше?
Положим, я попру моей ногою
Тирана голову, или вонжу
Ее на меч мой, – бедная отчизна!
Ты станешь жертвою других страстей!
Тебя больней и глубже истерзает
Наследник Макбета.

Но кто же он?

Я сам. Во мне пороки вкоренились
Так глубоко, что дай им только волю —
И черный Макбет станет бел, как снег.
Народ, сравнив его с моею злостью,
Увидит в нем ягненка.

И в аду
Не сыщешь дьявола, который мог бы
Поспорить с Макбетом в искусстве зла.

Я знаю, он кровав, двуличен, жаден,
Свиреп и зол – в нем живы все пороки,
Но и мое безмерно сладострастье:
Все ваши дочери, все ваши жены,
Все ваши девушки не утолят
Бездонной пропасти моих желаний.
Я грубо ниспровергну все преграды,
Какие встречу на моем пути.
Пусть лучше царствует Макбет, чем я.

Конечно, сладострастие без меры
Есть тоже зло – жестокий деспотизм.
Оно не раз опустошало троны
И низводило королей. При всем том,
Чего бояться взять свое? Ты можешь
Насытить страсть свою до пресыщенья,
И вместе с тем воздержным слыть. У нас
Довольно дам, готовых на услуги;
И коршун страсти, как ни будь он жаден,
Не может всех их исклевать.

К тому же,
В моей испорченной душе живет
Ненасытимое любостяжанье.
О! будь я королем, я за богатство
Зарежу всех: кого за блеск алмазов,
Кого за земли и дома. Добыча
Не утолит неугасимой жажды —
Напротив, будет только раздражать.
Ни преданность, ни святость не спасут
Богатого от плахи и суда.

Да, эта страсть пускает в душу корни,
Опаснее и глубже сладострастья.
Она была ужасный меч-губитель,
Сразивший наших королей. Однако
Опять я повторю: чего бояться?
Шотландия богата; ей легко
И эту жажду утолить. Поверь мне,
При доблестях иных, все это сносно.