Софи Вёрисгофер - Из Лондона в Австралию

Громко и отчетливо раздался оклик.

Ответа же было. Тогда за борт лодки ловко зацепили абордажным крюком, и сильные руки подтащили ее. Послышался возглас сострадания: «Бедный мальчик, он умер!»

– Почти ребенок!

– И из господ. Какое хорошее платье!

– Не задерживайте! Может быть, он еще жив!

– Да, он совсем окоченел и похолодел. Тут нет никакой надежды!

Лодку привязали к шлюпке и направились назад, к кораблю. Не без труда доставили на борт безжизненное тело молодого человека и положили на скамью; солдаты убрали обе лодки, и «Король Эдуард» опять отправился в путь. Свет одного из фонарей упал на бледное лицо лежавшего без сознания юноши, и осветил красивое, благородное лицо, светлые, волнистые волосы и руку, белую и маленькую, как и девушки. Одежда мальчика была из тонкого синего сукна, белье изящно, на пальце правой руки надет был бриллиантовый перстень, а часы и цепочка были из золота.

– Маменькин сынок! – сказал один из арестантов. – Барчук, которого стерегли, чтоб на него не пахнул ветерок.

– Из тех, которые родятся, чтоб приказывать. Ах, бедный паренек! понадеялся на себя, и поминай, как звали!

Никто, по обыкновению, не обращал внимания на замечания арестантов. Все офицеры столпились вокруг врача, который осматривал юношу; всех интересовал этот загадочный случай.

– Он жив! – сказал, наконец, представитель науки; – по крайней мере, мне так кажется. Несите его вниз, в лазарет, ребята!

Лейтенант Фитцгеральд, как вахтенный офицер, распоряжался и давал приказания. Взглянув на мраморно-белое лицо обмершего, он остановился, пораженный.

– Разве вы знаете этого юношу? – спросил с удивлением старший офицер.

– Не знаю!.. Пожалуйста, мистер Паркер, не согласитесь ли вы взять на себя мои обязанности на минутку?

– С величайшим удовольствием, сэр.

Поблагодарив наскоро своего товарища, лейтенант Фитцгеральд пошел вниз, за матросами, выносившими молодого человека. В корабельном лазарете врач и два фельдшера тотчас начали приводить его в чувство. Его разделу и растирали щетками и шерстяными одеялами, пока, наконец, он не стал обнаруживать признаков жизни.

– Отощание, – сказал врач, – потеря сил. Но с этим он скоро справится.

Лейтенант Фитцгеральд не отводил тревожного и печального взора от лица незнакомца, и когда тот впервые взглянул на него, он вскричал неверным от волнения голосом: «Аскот!»

Мальчик лежал в согретой постели и жадно глотал вино, которое ему вливал фельдшер. – Что случилось? – прошептал он. – Ведь я был в лодке.

– А теперь ты на фрегате «Король Эдуард», мой мальчик. Мы вынули тебя замертво из твоей ореховой скорлупы.

Мальчик потер себе лоб. – Ты, Мармадюк? – прошептал он. – Неужели, правда, это ты?

– Как видишь, Аскот. Но по какому случаю ты очутился один в лодке, в открытом море? Как это случилось?

Мальчик пожал плечами. – Мне уже надоело жить в дрянной рыбацкой деревушке, – отвечал он. – Его преподобие с утра до ночи заставлял меня учиться, – благодарю покорно!

– Так ты хотел бежать?

– Разумеется. И это удалось мне, хотя не так легко, как я думал. Я продержался в лодке два дня и две ночи.

– И все поджидал корабля, который бы тебя подобрал и доставил в Лондон?

– Конечно. Когда мы там будем?

Фитцгеральд грустно улыбнулся. – Бог знает! – сказал он с таким выражением, которое заставляет слушателя призадуматься. – Пока мы находимся на пути к южному полюсу…

Юноша смотрел так, как будто с ним говорили на незнакомом языке.

– Мармадюк, – сказал он с запинкой. – Так мы едем не к Лондону?

– Совсем нет, к южному полюсу, Аскот.

– Но я не хочу! – выходя из себя, – закричал мальчик. – Я не хочу! В каком бы расстоянии мы ни были от Лондона, фрегат должен изменит свой курс и привезти меня в Лондон!

– Замолчи и постарайся заснуть, Аскот. Вместо того, чтобы благодарить небо за свое спасение, ты заявляешь какие-то совершенно неисполнимые требования.

С этими словами лейтенант повернулся к двери и вышел, не обращая внимания на гневные выражения своего юного родственника.

Некоторое время спустя, он дал капитану необходимые объяснения. – «Это Аскот Чельдерс, будущий лорд Кроуфорд, сэр, мой двоюродный брат».

Капитан Армстронг с недоумением покачал головой, а когда лейтенант Фитцгеральд рассказал ему некоторые подробности, он слегка улыбнулся. – Из таких шалых головорезов часто, со временем, выходят отличные люди, – сказал он. – Мы примем этого молодого человека совершенно равнодушно, не будем придавать его присутствию никакого значения; это, мне кажется, поубавит у него спеси.