Штефан Георге - Альгабал (сборник)

Голос юный – словно эхо
С поцелуем сладкой смирны
Нард сплетается и мехом
Вьется сильный дым в кумирне.

О матерь матери моей Августа —
Как слов твоих серьезна череда:
Укор – что выдыхается всегда
Мой дух бегущий безыскусно.

Ты помнишь сколько копий пролетело?
Когда я на Востоке бился за венец
«Получит землю этот удалец»
В хвалу и суд тогда вокруг гудело.

Нет не бессилье даст от вас уйти —
Я бред и заговор теперь увижу —
Я не превознесен и не возненавижен —
Такому мне позволь брести в пути.

И брату не хотел бы жизни скудной
– Я замысел прозрел твой не во сне ли? —
Я знаю: к рабской робе ты доселе
Его готовила по скучным будням.

Я цвета яблони нежней – поступки
Мои смотри веселье да соблазны —
Но груз дрейфует на душе опасный
Железо камень огненная губка.

Ступаю вниз по мраморному краю —
Ступени – вижу труп без головы
Кровь брата дорогого здесь увы —
Пурпурный шлейф я тихо подбираю.

Об пол кубок —
Девки – вязь
Украшений шатких —
Нежность лодыжек
Скользящих ниже —
Ляжки – постели —
Бедра устали —
Цветов остатки
По лбу венец.

Сонные губы —
Аромат истаял —
О Винный Князь
Конец веселью!
Всему конец!

Дождем розы
Ласки до дрожи?
Наслаждения днем —
Вот маны на ложе:
Мальвиново-красные —

Желто-опасные —
Поцелуями косо
Умерщвлены
Вы ими одними.

Распахнуты шлюзы!
Обрушены грузы —
Розы дождем —
И погребены
Все под ними.

И на шелковом ложе уже
Избегает меня сновиденье —
Не ведите ко мне ворожей —
Не желаю снотворного пенья
И аттических дочерей
Мне круженье теперь не мило.
Заберите меня поскорей
О флейтисты с Нила.

Я лежал в покрывалах эфира
Я ел хлеб от небесной тверди —
Пели вы о побеге из мира
Пели вы о сиятельной смерти
Перед тем как горячие веки
Долгожданная дрожь охватила —
Утопили б меня вы в неге
О флейтисты с Нила.

Пусть в народе мрут и стонут —
На кресты всех смехачей.
Говорил я и был тронут
Злобой лишь своей ничьей.

Я один как ЭТИ многи —
Я вершу что жизнь вершит:
Хлеб и зрелище и сыт
Всякий тут – избить убогих.

Я одет по их манере
– Знаю так наверняка —
Ненависть моя легка.
Но характер тверд и верен.

От толпы засов – закрыли —
Отдохну я мягкий светлый
И из зеркала ответный
Глянет лик: он мой – сестры ли?

Гнать в поля и дали
Я должен серого коня
Чтоб во мху мы заплутали
Или гром сразил меня.

Чад сверканьем темно кроет
Распростертые тела —
Чтит безмолвие героев
Лишь еловая зола.

Черепично-красных вод
За ручьем ручей бежит —
Стон в постелях их поет
Ветер кружит и дрожит.

Под песком роятся пряди —
Жесткий волос вьет извивы..
Слезы дам – прохлады ради —
Если много их – правдивы?

Агафон на коленях стих —
Губы сомкнуты – со мной
Сырость ресниц твоих
Говорит брат мой.

Страшно сиятельным венам?
– Пыль здесь и ветер ревет —
Спорить не нужно – священной
Игрою небо живет.

Да – больных пред тобою немало
И к праху гордость тел —
Но стенать о земном не пристало
Если пурпур был дан в удел.

В своих покоях я слышу стоны:
Орда забыла повиноваться.

«Страшит знамение небосклона?»
Пусть шепчут змеи но вам бояться:

Ваш царь отступится сам от трона —
Вы не успеете взбунтоваться.

Звуки слышу!
Арфы там – и горны вслед —
С ними выше
Я и с ними же во склеп?

Я врасплох
Сирийцы в вашем пенье
Меня бог
Ведет к мольбе и бденью.

Трель нежна – как юность жданна.
Гром удара – смеха дар.
Жарок штрих – не терпит рана
Ярок звон – и трепет яр.

О сирийцы
Изгоню ли щедро вас?
К мудрым лицам
Вашим я соблазн припас!