Дарья Доцук - Мандариновая пора

В начале марта Паша впервые оказался на пороге лицея. Это случилось в субботу, в день вступительных испытаний. Экзамен был назначен на девять утра, но Паша так боялся опоздать, что уже в половине девятого стоял у старинного крыльца с широкими каменными ступенями и резными перилами и изо всех сил уговаривал себя не волноваться. Однако страх отлично знал своё нехитрое дело: «А если у тебя не получится? Это же всему конец! Стоит ли пытаться? Неужели твоих скудных познаний будет достаточно? Ещё не поздно передумать! Что? Ты хочешь произвести впечатление? Что-то себе доказать? Ну-ну, посмотрим, как ты справишься с эссе».

Весна не торопилась. Пронизывающий ветер носился над голыми деревьями парка, а серые тучи не предвещали ничего хорошего.

Хотелось скрыться от холода в лицее, но войти туда не хватало духа, и Паша смиренно мёрз на крыльце, рассматривая бледно-голубые стены особняка и украшавший их длинный белый барельеф львиных голов.

Было что-то жутковатое в этом особняке. Взять хотя бы высокие оконные рамы с узорчатыми от инея стёклами – в фильмах ужасов из таких окон всегда предостерегающе глядят привидения.

А что насчёт двойной двери? Когда-то она, должно быть, имела глубокий бордовый оттенок, но с годами краска потемнела и превратилась в коричневую. Дверными молотками служили два тяжёлых железных кольца. И Пашу удивляло, почему их до сих пор не заменили на что-нибудь более привычное глазу современного школьника.

Воображение разыгралось не на шутку и рисовало Паше мрачные подвалы особняка, огромную библиотеку древних фолиантов с истёртыми корешками, парочку призраков и с десяток тайных ходов позади статуй и картин, и всё такое прочее, когда массивная дверь внезапно скрипнула и приоткрылась.

Паша дёрнулся от испуга, но тут же застыл на месте, ожидая, кто же появится из-за двери – безумный профессор с всклокоченными волосами или ведьма в остроконечной шляпе?

– Абитуриент? – без лишних приветствий обратилась к нему высокая блондинка в сером костюме под стать унылому пасмурному дню. – Фамилия!

– П-павел Гру…шин, – представился Паша дрожащим голосом.

Дама сверилась со списком и холодно предложила Паше пройти.

– Вы первый. Экзамен состоится в зале номер четыре. На втором этаже.

Паша с минуту колебался, настороженно изучая коридор позади женщины, но всё же опасливо вошёл внутрь, повинуясь её строгому взгляду.

Он миновал просторный зал, где на стенах висели старинные портреты и пейзажи в позолоченных рамах, и преодолел страшно скрипучую лестницу.

О том, что здание принадлежало именно школе, можно было догадаться лишь по стенду с расписанием уроков. Во всём остальном – особняк, застрявший в глубоком прошлом, словно время для него остановилось больше сотни лет назад. Разве что по коридорам не порхали барышни в пышных юбках. И хорошо, что не порхали, а не то Паша бы решил, что и вправду забрался в дом с привидениями.

В зале номер четыре Пашу встретила куда более дружелюбная преподавательница. Казалось, она всеми силами старалась продемонстрировать будущим ученикам свою приветливость и даже надела блузку и юбку весёлого персикового цвета.

– Здравствуйте, – неуверенно прошептал Паша.

– Да, да, да! Добро пожаловать! – подскочила к нему женщина. – Выбирайте место, располагайтесь, начнём ровно в девять.

Оглядев пустой зал, заставленный партами, Паша сел и принялся гипнотизировать часы поверх чёрной доски. Без двенадцати девять. Через минуту-другую в зал потянулись его соперники. Паша старался не смотреть на них и вообще делать вид, будто их тут нет.

Абитуриенты прибывали. Некоторые входили с видом завоевателей и снисходительно кивали остальным, другие семенили тихонько, как мышки. Когда свободные места закончились, преподавательница в персиковом наряде стала подробно объяснять, что ждёт их во время испытаний.

Почти всю её речь Паша пропустил мимо ушей. Не специально, конечно, так получилось. Сначала он воображал, что перед ним не экзаменатор, а Сфинкс: львиное тело, крылья орла, скорпионий хвост – всё как положено, и сейчас прозвучит роковая неразрешимая загадка. И в ожидании кошмара из древнегреческих мифов, который вот-вот претворится в жизнь, всё онемело – и руки, и ноги, и язык, и даже мысли. Захотелось сорваться и удрать.

Паша уже гадал, как окружающие воспримут его внезапное бегство, когда в аудиторию вошёл не кто иной, как Матвей Карелин с толстой папкой в руках. Он уверенно прошествовал к учительскому столу и примостился рядом с недружелюбной блондинкой. Нежданное появление Матвея заставило Пашу прирасти к стулу.