Кэти Кэссиди - Черри влюбилась

– Считай, я забыла про твоё обещание. Я тогда ещё не знала, что ты встречаешься с моей сводной сестрицей. Кстати, она в курсе, что ты здесь?

– Гм… нет, но… Я закусываю губу.

– Шэй, зачем ты пришёл?

Его улыбка прорезает ночную тьму ярче китайских фонариков. Шэй Флетчер – самодовольный пустозвон и прирождённый сердцеед, и всё же трудно не проникнуться к нему симпатией, хотя бы капельку.

– Так почему мы не можем дружить? – Шэй хмурится. – Между прочим, ты собиралась поведать мне историю своей жизни.

– Что, ночью?

– Почему бы и нет? Ты ведь не спала?

– Нет конечно, – вру я.

– Вот видишь. Говорю же, я просто шёл мимо.

– А-а, с костюмированной вечеринки на тему «Сумерек». Лично я предпочитаю вампиров.

– Ну и зря, – фыркает Шэй. – Глупо влюбляться в типа, который светится в темноте, а на первом свидании уносит тебя на верхушку дерева. От него потом сплошные разочарования. То ли дело оборотень. Заметь, и ведёт себя прилично, за исключением полнолуний, конечно. Итак, твой выбор: сладость или гадость?

– Сейчас июль, – напоминаю я, – до Хэллоуина три с лишним месяца. К тому же сладости у меня закончились.

– Тогда с тебя история. – Шэй поудобнее устраивается на бревне. – Расскажи о себе.

Терпение моё на исходе. Этот мальчишка кого хочешь достанет!

– Если расскажу, уберёшься?

– Как пожелаешь, – передёргивает плечами Шэй, и я… сдаюсь.

Что плохого, если я немного поговорю с ним, приоткрою часть прошлого? Зато он наконец уйдёт.

– Уже пожелала.

Я обнимаю Фреда и прислоняюсь щекой к мохнатому загривку. С чего же начать? По большому счёту, я вольна рассказывать что угодно, и не обязательно придерживаться истины.

– Давным-давно… – подсказывает Шэй.

– Давным-давно, – со вздохом начинаю я, – жил-был молодой парень по имени Пэдди, который мечтал раскрасить мир всеми цветами радуги. Окончив художественный колледж, он много ездил по свету и повстречал прекрасную японскую девушку Кико. Они полюбили друг друга и отправились путешествовать вместе, и все цвета радуги сопровождали их в пути.

– Мне нравится, – вставляет Шэй. – А когда твой выход?

– Подожди, я как раз к этому веду. Через некоторое время они узнали, что скоро у них родится ребенок. Пэдди и Кико поселились в Киото, в доме-минка – это такой японский стиль жилища, – где стены между комнатами были из рисовой бумаги, а на полу лежали матрасы-ковры татами. Новорождённую дочку назвали Сакурой, потому что когда она родилась, во всём городе цвели вишни и деревья были усыпаны нежно-розовыми цветами.

– Постой, – перебивает Шэй, – что ещё за Сакура?

Я прикладываю палец к губам.

– Маленькая девочка, чьё имя означало «цветущая вишня», росла и крепла, и все цвета радуги радостно переливались, стоило ей засмеяться. Она знала: пока папа и мама рядом, их любовь хранит её от всех бед. Однажды весной Сакура пошла с мамой в парк полюбоваться цветущими вишнями, но порыв холодного ветра сорвал цветы с веток, и розовые лепестки осыпались на землю будто снежинки. Сакура заплакала, а мама крепко прижала её к груди и сказала не печалиться, ведь наша жизнь, как и цветы вишни, столь же прекрасна, сколь мимолётна, и очень важно уметь наслаждаться этой красотой, пока она не исчезла; ценить каждое мгновение.

Шэй начинает наигрывать грустную мелодию, которой я прежде не слышала. Мелодия плывёт по ночному воздуху точно воспоминание. Мой голос слегка дрожит, я искоса поглядываю на Шэя. Он внимательно слушает, мерцающий свет китайских фонариков освещает его лицо.

– Прошло несколько месяцев. Однажды утром Сакура проснулась и обнаружила, что мамы нет. Радужные цвета поблёкли, и отныне её мир изменился навсегда…

По моей щеке ползёт слезинка, я вытираю её о густую шерсть Фреда. Прошлое – это эмоции и переживания, погребённые в глубинах души. Я не делилась ими никогда и ни с кем, даже с папой. Бросив быстрый взгляд на Шэя, я отворачиваюсь. Что есть такого в этом мальчике, отчего я готова раскрыть перед ним самые потаённые чувства?

Он отставляет гитару.

– Черри… Сакура – это ведь ты, да? – тихонько произносит он.

– Тебе пора, – говорю я. – Ты дал слово, что уйдёшь.

– А как же продолжение? – протестует Шэй. – Куда делась мама Сакуры? Что было потом?

Я медленно качаю головой. Мне страшно – я заступила на опасную территорию.

– Уходи, прошу. И держись от меня подальше. Тебе вообще не надо сюда приходить.

Шэй встаёт; поёжившись, закидывает гитару за спину.