Владимир Железников - Хорошим людям - доброе утро

- Да, мой отец. Я знаю, Я пойду стирать белье и прошу меня больше не отрывать, а то вы сегодня останетесь без обеда.

Эти очки, - они все время не давали мне покоя. Они давили на переносицу, стекла пылились, и приходилось их протирать. Но отец Антанас не разрешал их снимать.

Мы жили, как будто не было войны. Не было выстрелов, не было бомбежек. Но только все внутри у меня было в напряжении. Я чего-то ждал. И в этот день, когда Марта узнала меня, произошло событие, которое нарушило спокойное течение моей жизни.

Марта послала меня к Ирене за хлебом. Я вбежал в магазин и так тихо открыл дверь, что колокольчик не звякнул. За прилавком никого не было, а дверь в пекарню была плотно притворена. Я постучался и открыл дверь. И в ту же секунду Ирена повернула ко мне испуганное лицо, а высокий, удивительно знакомый мужчина быстро вышел в соседнюю комнату.

- Нельзя заходить без стука, - сказала Ирена. - Ты напугал моего жениха, Пятрас.

- Я не знал. Простите меня.

- Ты, пожалуйста, никому не говори. А то отец будет ругаться. Он не любит, когда мой жених приходит без него.

Я слушал Ирену, а сам все вспоминал, где я видел этого человека. На улице я вдруг вспомнил: «Это же майор Шевцов, знаменитый майор Шевцов, у которого было два ордена Красного Знамени за гражданскую войну. Его поэтому все наши ребята знали. Конечно, это майор Шевцов, только он сбрил усы. У него были такие замечательные усы, закрученные кверху».

Я повернулся обратно и вошел в магазин. Мне так хотелось поговорить с майором Шевцовым.

- Ирена, - от волнения я забыл все литовские слова и сказал по-русски: - Вы меня не узнали? Я Леня Телешов, я совсем не Пятрас. Можно мне повидаться с майором Шевцовым? - Я снял очки. Ирена смотрела на меня и ничего не отвечала. - Вы меня не узнали? - Я растрепал волосы, чтобы быть больше похожим на Леньку Телешова.

- Теперь я тебя узнала, - ответила Ирена. - Я тебя узнала, но никакого Шевцова у нас нет. Иди домой, Пятрас, и больше никому не говори, что ты Телешов.

- Мне надо поговорить с майором Шевцовым! Вы понимаете это или нет? Я не уйду. Я никуда не уйду!

- Хорошо. Я спрошу у него.

Сначала я ничего не сказал Миколасу, но упрямо водил его весь день мимо магазина Ирены.

- Мне надоело здесь торчать. Пойдем куда-нибудь.

- Еще немного, Миколас, - попросил я.

- Я больше не хочу, здесь гестаповцы. Противно иа них смотреть.

Тогда я затащил его в первый попавшийся подъезд и зашептал на ухо:

- У Ирены в магазине прячется майор Шевцов. Помнишь, такой усатый? Твой дядя назвал его «варваром» за то, что он громко чихал и курил самокрутки. Я должен с ним встретиться. Ирена мне обещала.

- Это опасно, - сказал Миколас. - Нужно поговорить с дядей.

- Струсил? - спросил я. - Если дядя об этом узнает, он не разрешит нам с ним встретиться.

В тот день мы так и не дождались Ирены. А на следующий, когда я не вытерпел и зашел к Ирене, она сказала:

- Приходи в четыре. И не болтайтесь с Миколасом под нашими окнами.

Я еле дождался четырех часов. Я ничего не видел, ничего не слышал. В моих ушах звучал голос Ирены: «В четыре часа… в четыре часа…»

- Ты почему ничего не ешь, Пятрас? - спросил отец Антанас.

- Мне не хочется.

- Ты волнуешься. Миколас, что произошло?

- Ничего, дядя. Просто Пятрасу надоела картошка.

- У многих сейчас нет даже и этого. Многие умирают от голода. Скажите спасибо богу за картошку.

Ровно в четыре я переступил порог магазина. Ирена подняла на меня глаза и показала, чтобы я вошел. Я прошел через пекарню в комнату.

За столом сидел майор Шевцов. Он был в гражданском костюме. Я остановился у двери и снял очки.

- Ну, здравствуй, Ленька Телешов, - сказал Шевцов.

Я бросился к нему навстречу. Он обнял меня за плечи, крепко поцеловал, потрепал по волосам. Еще раз поцеловал.

- Здравствуй, Ленька! Попали мы с тобой в переделку.

Твой батька сказал бы: «Не терять голову и крепче сжать кулаки!»

- А где сейчас наши?

- Далеко. Года два придется тебе подождать.

- Два года?

- Ну как ты здесь живешь?

- Разговариваю только по-литовски. Зовут меня Пятрас. В костеле служкой прислуживаю.

- Да, брат, тяжело. Но не тебе одному. Ирена, например, с гитлеровскими офицерами гуляет. Тоже нелегко. А отца-то видел?

- Видел. Папа сначала повез меня к нашему учителю литовского языка, но тот куда-то уехал. Папа меня и отвез к священнику,- сказал я.-А Егорова убили.

- Многих убили, - ответил Шевцов. - А вот я пока жив.

Мы замолчали. Вернее, молчал Шевцов, а мне не хотелось ему мешать. Ему было потруднее, чем мне.