Адам Шогенцуков - Солнце перед ненастьем

— Да пусть его, если уж сам не может сообразить, — усмехнулся Хасан.

— Не смеши народ! — вспыхнув от досады, крикнул Залим девочке. — Очень мне нужна твоя честность, если я из-за нее схвачу двойку!

Повернулся и ушел. А раскрытая тетрадь Хасана так и осталась на скамейке. Хасан молча подобрал ее.

Через минуту прозвенел звонок. Классы наполнились веселой разноголосицей. Во второй средней школе селенья Шоджаны начался учебный день.

— Залим Машуков! — вызвала учительница русского языка Зоя Павловна.

— Здесь я.

— Я вижу, что ты здесь. Бери тетрадь с домашним заданием и иди к доске.

Залим нехотя поднялся, но из-за парты не вышел и стоял, водя указательным пальцем по крышке. Потом, прищурившись, дерзко поглядел на обернувшихся к нему ребят. И тут он встретил пристальный взгляд Нины. Откровенное презрение, которое он прочел в этих ясных глазах, смутило его. Залиму вдруг стало не по себе. Он почувствовал, что, если сейчас подаст учительнице тетрадь со списанной работой, он потеряет что-то очень дорогое. Это будет такая потеря, по сравнению с которой двойка за невыполненное задание — сущий пустяк. Нет, не может он выйти к доске!

— В чем дело, Машуков? Где твоя тетрадь?

— Я забыл ее дома… — чуть слышно проговорил Залим.

— А задание ты выполнил?

— Нет…

— Ну что ж, садись. Два.

Нина облегченно вздохнула. Все-таки есть у Залима совесть! Хасан переживал за приятеля, хотел даже встать и сказать, что они вместе делали уроки, что тетрадь здесь, в классе, да Нина не позволила.

Ребята, сидевшие позади Залима, ничего не могли понять: они видели, что на его парте лежит открытая тетрадь и в ней — сделанное упражнение. Что-то темнит этот Залим!

На перемене Залим стоял один в конце коридора, уныло глядя в окно. Вдруг кто-то тронул его за плечо. Обернулся — Нина.

— Молодец! — тихо сказала она. — Знаешь, я тебя уважаю! А двойку можно исправить…

— Что это ты меня утешаешь? — не глядя на нее, проворчал Залим. — Маленький я, что ли?

— А я и не думаю утешать. Просто хотела сказать, что ты молодец.

Залим ничего не ответил. Нина тоже немного помолчала, потом предложила:

— Слушай, может, оставим наконец наши споры и будем дружить втроем — ты, Хасан и я?

Школьный день кончился. Залим, Нина и Хасан вышли из школы вместе. Разговор не клеился, всем было не по себе. Залим упорно глядел в землю. И только на перекрестке, когда прощались, с трудом выдавил из себя:

— Правда, ребята, будем дружить… Все трое…

— По-честному? — строго спросила Нина.

Залим, чуть улыбнувшись, серьезно ответил:

— По-честному, — и, бросив на землю портфель, протянул Хасану и Нине руки.

Утром жителей селения разбудил шум реки. Шоджана, обмелевшая за лето, теперь бурлила, гремела камнями, вода в ней прибыла и заполнила все русло. Так всегда бывало, когда в горах проливались сильные дожди.

Мутный поток пес щепки и горбыли с лесных порубок, а подчас и вырванные с корнем деревья.

Едва лишь в школе отзвенел последний звонок, как Залим, Нина и Ля́ца помчались к реке. Залим сразу же сбежал вниз, к самой воде, а девочки на пригорке поджидали Хасана.

Залим бросал вниз камни; он норовил швырнуть камень побольше, тогда река отзывалась гулким взрывом и взметала фонтаны брызг, в которых на мгновение вспыхивала радуга от пробивающихся сквозь тучи неярких солнечных лучей. Но вот девочки сбежали вниз.

— Гляди, гляди, Залим! Какая чинара! — кричала Нина.

Залим поднял глаза — посреди потока медленно плыло большое дерево с пышной, чуть подрумяненной осенью листвой.

— Это не чинара, а дуб, — возразил он.

— Нет, чинара!

— Говорю тебе — дуб.

— Почему ты знаешь?

— Вижу. У чинары ствол гладкий и листья другого цвета, да к тому же сучья…

Он остановился, не договорив: над деревом с громким карканьем вилась большая ворона, подлетала к веткам и снова взмывала вверх. Что ей там понадобилось? Верно, добычу приметила.

Дерево подплыло к большому, чуть возвышавшемуся над водой валуну, зацепилось за него корнями и замерло на месте, чуть подрагивая под ударами волн. Ворона вновь стала опускаться. Залим бросил в нее камнем: птица с карканьем отлетела. И в тот же момент мальчик приметил, что в ветвях зашевелился какой-то серый комок и пополз по большому, свисавшему к самой воде суку.