Аркадий Минчковский - 13 разных историй

Бюро пропусков в маленьком тихом домике. За стеклянным окошечком тикают ходики. Напротив, на стене, телефон. Окошечко сделано высоко, и Лёшке в него заглянуть легче.

— Дяденька, тут пропуск должен быть. На двоих... Лопатин В. и Сухов А.

Охранник в серо-зелёной гимнастёрке просматривает какие-то списки. С наружной стороны окошечка удивительная тишина. Лёшка следит за действиями охранника и почти не дышит. Витяй ничего не видит; слышно, как тревожно стучат ходики. И вдруг, как удар :

— Нету на таких!

Лёшка сразу будто ежа проглотил :

— Как же, дядечка?!

Витяй сражён вместе с другом. К тому же он не может взглянуть на того, кто сообщил такую страшную новость.

— Куда вам? — спрашивает охранник.

— Сниматься на главную роль, — говорит Лёшка.

— Куда?

— В кино.

Картина какая?

— «Ватага. . .» «Ватага нашего двора»... Честное слово. Нас обоих взяли.

— Сейчас позвоню в группу.

Охранник набирает номер телефона. Напряжение достигает высшей точки. Витяй слышит, как стучит его сердце.

— Да, кто это? Бюро пропусков... Тут ваши артисты на главные роли. . . А заявки на пропуск нет. А? !! Сейчас. . . — Охранник зажимает рукой трубку и опять к Лёшке. — Как фамилия?

— Лопатин В. и Сухов А. Нас записали...

Охранник повторяет в трубку фамилии. Витяй осуждающе смотрит на Лёшку. Дёрнуло же его за язык. На главные!

— Хорошо, — говорит охранник. — Нет, никого. Пока первые... Минут пять, как явились... Ладно, выписываю.

Он положил трубку. Успокоительно динькнул и смолк телефон.

— Рано пришли. Только сейчас на вас заявку оформляют. Документы есть?

Лёшка глядит на Витяя. Витяй — на Лёшку. Только этого и не хватало! Какие у них документы! У Витяя в прошлом году был билет «Красного Креста и Полумесяца», да он его потерял, а у Лёшки и того не было.

Охранник поднялся со стула и посмотрел в окошечко. Будто хотел убедиться в том, что перед ним действительно «Лопатин В. и Сухов А.», а не кто-нибудь другие.

— Что же без документов ходите, — строго сказал он и написал пропуск.

Но это было ещё не всё. Возле барьера, где проходят на студию, пришлось ждать с полчаса. Скоро тут собрались и другие мальчишки. Первым пришёл тот, похожий на Витяя. За ним появился и рыженький. Наконец с другой стороны показалась вчерашняя Светлана. Она собрала все пропуска и сказала :

— Пойдём в пятое ателье.

И снова, как вчера, шли коридорами и лестницами. Потом прошли сквозь большую железную дверь и очутились в ателье. Оно оказалось огромным, как рынок. Посреди на бетонном полу стояли прожекторы на треногах с колёсиками и светили на стол и два стула. За ними поставленные углом щиты изображали стены. На столе лежали бумаги и портфель, а на стене висела диаграмма «График текущего ремонта д. х.». В общем, совсем так же, как у них в жилконторе.

Мимо стола туда и сюда прохаживался ярко освещённый Одуванчик. Знакомый всем Генрих то так, то этак передвигал стулья. Маг, который сегодня тоже надел рубашку с короткими рукавами, сидел в железном кресле, наподобие таких, какие бывают на механических катках, которыми ровняют асфальт. Он смотрел в глазок огромного аппарата, нацеленного на стол, а два молодых парня катали его вместе с аппаратом вперёд и назад.

Тут же, заложив руки в карманы пиджака, прогуливался Владимир Павлович Чукреев. Увидев мальчишек, он сразу же пошёл им навстречу.

— Ага, приветствую! Стало быть, все явились. Идёмте-ка сюда!

Он отвёл ребят в сторону, уселся на стул и велел всем сесть против себя.

— Сейчас мы вас будем снимать, — сказал он, — Вы аппарата не бойтесь, а смотрите в него и говорите, как с человеком. И вообще не волнуйтесь. Кто не станет Вовкой, беда не велика! Впереди — вся жизнь.

Чукреев подозвал Генриха и велел ему раздать ребятам тексты, которые надо выучить. Потом он пояснил :

— Мы вам дадим два эпизода, то есть сценки. Во второй будет участвовать комендант Некашкин. Придёт актёр, и вы станете сниматься с актёром.

Генрих роздал листки со словами, которые были напечатаны на машинке. Лёшке листка не дали, но он заложил руки за спину и сделал такой вид, будто не стал бы играть Вовку, даже если бы его долго уговаривали.

Не прошло и пятнадцати минут, как Витяй назубок знал всё, что ему нужно было говорить. Это для него было совершенные пустяки, потому что он, например, поглядев раз в кино «Карнавальную ночь», наизусть запомнил, что там болтал выпивший лектор, и даже показывал его ребятам.

Генрих подвёл его к толстому и сказал, что Витяй уже знает текст.