Николай Глебов - Карабарчик [Повесть]

Ему казалось, что под елью стоит и тот старик в белом тулупе, в корзине у которого была чудесная лошадка.

Потом почудилось, что где-то недалеко хихикнул противный писарь и повертел перед глазами конфеткой.

Вдруг чья-то сильная рука подмяла мальчика на ноги. Напрягая силы, Кирик открыл глаза: перед ним стоял незнакомый охотник, возле вертелась небольшая собака из породы сибирских лаек.

- Ну, малыш, тебе повезло! - сказал охотник по-алтайски. - Если бы не моя собака, замерзать бы тебе в тайге… Правда, Мойнок? - обратился незнакомец к собаке.

Пес ласково вильнул хвостом.

Человек, нашедший Кирика, был молодой охотник Темир.

- Как тебя зовут?

- Карабарчик.

- О, Скворец! Как же ты сюда попал?

Кирик рассказал историю с конем, рассказал и про свое бегство с заимки Зотникова.

- Этого богача я знаю… - Брови охотника сдвинулись. - Он друг кривого Яжная и Кульджинова - двух пауков Теньгинской долины.

Темир развел костер, вскипятил чай. Достал из сумки копченый сыр и подал Кирику.

- Ешь и ложись спать, - сказал он. - Завтра утром пойдем на наше стойбище в Мендур-Сокон к дедушке Мундусу.

Наломав веток, охотник устроил Кирику постель и улегся рядом с ним у огня…

На стойбище пришли на следующий день к вечеру.

- Живого скворца под пихтой нашел, вот он! - Молодой охотник подтолкнул Кирика к старику, сидевшему у огня.

- Однако, алтайский мальчик, - подслеповатые глаза Мундуса уставились на Кирика. - Чей ты?

- У него родных нет. Жил у русского заимщика Зотникова, друга Яжная и Кульджинова.

- У Евстигнейки? - И, как бы отвечая на свой вопрос, Мундус добавил: - Шибко худой человек, черное сердце у него. Яжнай худой, Кульджинов худой. Садись к огню. - Старик указал на место рядом с собой. - Сейчас кушать будем… Темир, - обратился он к сыну, - налей парнишке чегеня [8] Чегень - квашеное молоко. . Пускай пьет. Ишь, какой тощий! - Он сочувственно похлопал Кирика по сухим лопаткам.

Вечером в аил Мундуса собрался народ. Пришли слепой Барамай с внуком, Амыр с сыном, горбатый Кичиней и другие.

Мундус закурил трубку и передал ее соседу. Тот, сделав затяжку, протянул ее второму, и, когда трубка обошла мужчин и вернулась к хозяину, начался разговор.

- Ну, как белковал? - спросил Темира маленький Кичиней.

- Хорошо, - ответил охотник. - Скворца нашел.

- Это зимой-то? - Повернувшись к говорившему, слепой Барамай недоверчиво покачал головой.

Темир подвел Кирика к старику:

- Убедись.

Барамай ощупал мальчика, спросил, как зовут.

- Карабарчик, - ответил тот.

- Однако, на Алтае скоро будет весна, - старик многозначительно улыбнулся. - В тайге появились молодые скворцы.

- Скоро будет весна, - повторил за ним Амыр. - Скоро! - тряхнул он уверенно головой.

Мундус поднялся от костра, горевшего посредине жилища, и, взяв топшур [9] Топшур - национальный музыкальный инструмент, наподобие домбры. , тронул струны.

В аиле раздалась песня:

Печально звенели струны топшура, и, вторя им, рыдающим голосом пел старый Мундус:

Певец умолк. В аиле стояла тишина, нарушаемая лишь треском горящих дров, и, казалось, дым от костра, медленно клубясь, выносил с собой к темному небу отзвуки скорбной песни.

Первым прервал молчание молодой охотник Амат:

- Кам [12] Кам, или шаман, - колдун, знахарь. Каакаш велел привести к нему белую кобылицу, а то злой дух пошлет на наше стойбище несчастье.

- Мало он от нас баранов угнал? - Горбатый Кичиней вскочил на ноги. - Он обманщик!

- Где возьмем белую кобылицу?

- Надо просить кривого Яжная, - раздался голос пастуха Дьялакая.

Темир, схватив висевшее на стене ружье, крикнул гневно:

- Кто первый пойдет к Яжнаю - черному сердцу, тому смерть. Проживем без кама и Яжная! - Помолчав, заговорил мягче: - Недавно я встретил в тайге русского, он мне сказал: «Скоро, охотник, будут большие перемены». - Темир окинул внимательным взглядом собравшихся. - Карабарчик - хороший знак. На Алтае настанет весна…