Юрий Стрижевский - Повесть о мужестве

Пилот пробовал, и у него получалось. Человеку, мало знакомому с ним, Токарев мог показаться излишне требовательным и строгим. Таким он показался вначале и Николаю. Но впоследствии он много раз имел случай убедиться, что за требовательностью командира кроется огромная забота о благополучном исходе каждого полета, отличном выполнении каждого задания. Борис Кузьмич угадал в Николае недюженного пилота и продолжал летать с ним, передавая ему свой богатый опыт.

Самолет «Р-5», на котором Николай отрабатывал технику пилотирования, был надежной, послушной машиной. День за днем сдавал он на нем одно зачетное упражнение за другим. Пришло время сдавать зачет по комплексному упражнению. Николай долго готовился к нему, повторяя все элементы полета, изучал и запоминал ориентиры.

Вот в сторону уходят улицы и площади Ростова; под крылом нестерпимо яркой серебряной лентой сверкает Дон; две дороги — железная и шоссейная — тонкими черточками убегают к Новочеркасску. А вот и Константиновка — здесь поворотный пункт.

Все уверенней и уверенней летает Гастелло. Трудно словами передать ощущение летчика, когда приходит к нему спокойная уверенность в полете, когда ручка управления и педали становятся как бы продолжением его рук и ног. Плавным, еле заметным движениям его послушно подчиняется крылатая машина. Такое достигается только долгой, упорной тренировкой.

Поверяющим к Николаю назначили самого командира эскадрильи — Николая Ивановича Шведова.

— Отлично, Гастелло, молодец! — сказал он, когда Николай, с блеском выполнив всю программу, точно посадил машину.

После завершения программы Николая направили в экипаж «ТБ-3», где командиром был полный, краснощекий, жизнерадостный Георгий Николаевич Тупиков. Ни комплекция, ни веселый общительный нрав не мешали ему быть всегда подтянутым, строгим, требовательным командиром и отличным летчиком.

Снова у Николая начались дни серьезной учебы по программе переучивания. Помимо полетов в совершенно новых для него условиях, надо было досконально изучить материальную часть тяжелого многомоторного корабля, сдать добрый десяток зачетов: по теории полета, штурманскому делу, связи и многому-многому другому. Вечерами, когда на аэродроме умолкал гул моторов, Николай подолгу просиживал за схемами, учебниками и наставлениями, и только далеко за полночь гасла лампочка на его письменном столе.

Полет для Николая был естественным содержанием каждого летного дня. Он скучал, если хоть один день ему целиком приходилось провести на земле.

Аня же так и не могла привыкнуть равнодушно взирать на небо, если там находился ее Николай. До самого последнего дня сердце ее болезненно сжималось, когда она провожала мужа на аэродром. Трудная это вещь — научиться быть женой летчика, каждый день со страхом в сердце провожать любимого человека в полет. Пока с Николаем все благополучно, а вдруг?.. Постоянная тревога изматывает, а ты не можешь, не имеешь права ни в чем показать свое волнение. Внешне ты всегда должна быть спокойной и веселой; слезы при прощании могут выбить его из колеи, а перед полетом он должен быть совершенно спокоен. Улыбайся, Аня, если хочешь, чтобы с твоим Николаем ничего не случилось. Другое дело, когда ты остаешься одна — тогда можно и поплакать немного.

А время шло — месяц за месяцем, год за годом. Долог и труден путь от второго пилота до командира корабля. Подчас Николаю не хватало знаний по математике, механике — на помощь приходила Аня. Они вместе садились за стол и проходили нужный раздел.

За это время в бригаде произошли большие перемены: старого комбрига Минина сменил высокий, тучный, с длинными запорожскими усами Тарновский. Вместо Шведова, получившего новое назначение, его эскадрильей командовал Сергей Андреевич Новиков. Сам же Николай получил лейтенантское звание и стал командиром четырехмоторного «ТБ-3». Под его командованием был теперь целый штат: штурманы, техники, мотористы, радист, стрелок. Вторым пилотом к нему назначили молодого чуваша, комсомольца Федота Орлова. Развитой парень и способный пилот, Орлов первым из выпуска отлично закончил программу ввода в строй. Программу переучивания он тоже проходил успешно.

Николай с самого начала, почти не вмешиваясь, стал доверять ему управление кораблем. Федот оправдал доверие и стал справляться со всеми элементами полета. Полетали они с «отказавшим» одним, а потом и двумя моторами. И вот подошло время серьезного испытания: Гастелло вывозит его в первый ночной полет.