Олег Егоров - Подбитые ветром

Накануне Брысь и мышонок слегка повздорили. А впрочем, как сказала Ехидна про Афрозайца: "На всякий роток не натянешь порток". Если не я, то кто-нибудь ещё все равно проболтается. Другими словами, коза устроила Серафиму настоящий скандал. Она давно уже ревновала мышонка к Вау.

— Вау сделала то! Вау сказала это! — бушевала коза. — Ах, какой у неё хвост! Ах, как она ходит! Где моя закуска?! Закуска где, я спрашиваю?!

Мышонок только растерянно хлопал глазами. Брысь, наконец, разыскала резиновую грушу, засунула её в рот и отвернулась к стене. А с утра она исчезла. Серафим, было, подумал, что коза играет со страусом в гараже, но её не оказалось и там. Лёва, покрытый толстым слоем копоти, выпрямлял на верстаке искорёженные детали астролёта.

— А где коза? — спросил мышонок с порога.

— Чего?! — продолжая орудовать молотком, Лёва глянул на Серафима.

— Где коза?! — прокричал мышонок.

— Ш-ш-ш! — страус подул на ушибленное крыло. — Система охлаждения подвела! Перегрелась после старта!

— А где коза? — спросил Серафим, пользуясь минутой затишья.

— Дома, — страус взялся за гаечный ключ. — Я хотел её в космос запустить. Представляешь?! Первая коза в космосе! Но она сказала, что ты её и так уже запустил. И без космоса.

Зная характер своей козы, Серафим бросился к Вау.

Вау же меньше всего думала о том, какие страсти кипели вокруг её имени. Она сидела в кресле и наблюдала за действиями Ленивки. Ленивка разливал кофе в две маленькие фарфоровые чашки. Когда Вау впервые попросила разлить кофе, долгопят просто опрокинул кофейник на пол.

— Ленивка, — сказала Вау, — ты всё понимаешь слишком дословно.

— Ага! — подхватил долгопят. — Ещё до того, как сказано! Я всё ещё вперёд понимаю!

Он восхищался своей новой хозяйкой. Стараясь ей всячески угодить, он даже шёл на прямое нарушение обязанностей долгопята. То есть принимал посильное участие в домоводстве.

И теперь Вау сидела и наблюдала, как переливается кофе через край фарфоровой чашки, пока Ленивка, открыв рот, наблюдал, как переливаются янтарные бусы на шее у Вау.

— Повторение, — с лёгкой иронией заметила Вау, — в каком-то смысле, конечно, мать учения. Но!...

Она взяла красноречивую паузу.

— Ой! — Ленивка отставил кофейник и промокнул чёрную лужицу бархатной подушкой для иголок. — Кофейник течёт!

— Но, — закончила Вау свою мысль, — вряд ли можно чему-то научиться, без конца повторяя одни и те же ошибки!

— Точно! — Ленивка засунул палец в носик серебряного кофейника. — Вот, где дырка взялась!

— И кота совсем не обязательно передразнивать, — Вау строго посмотрела на Ленивку.

Тот сделал вид, что занят починкой носика. Появление Серафима избавило кофейник от участи других предметов, которые долгопят уже "отремонтировал".

— Коза пропала! — задыхаясь, выпалил мышонок.

— В каком смысле? — нахмурилась Вау.

Серафим сбивчиво поведал историю загадочного исчезновения козы.

— У неё приметы особые имеются? — спросил долгопят.

Вау достала из-под кресла корзину. Корзину доктору пришлось оставить у неё вместе с долгопятом. Ленивка заявил, что в общественном транспорте его укачивает. А ему надо ездить за продуктами.

— Какие ещё приметы? — изумился мышонок.

— Ну, если кофейник течёт, — пояснил долгопят, забираясь в корзину, — то это к прогулке. У меня такая примета особая. Может коза тоже гулять пошла?

Вау подхватила корзину с Ленивкой и отправилась на место происшествия. По пути мышонок рассказал ей, как они с козой повздорили. Но причину размолвки он почему-то утаил.

Во дворе у Серафима Вау почти не задержалась. Она внимательно осмотрела следы, глубоко втянула в себя свежий осенний воздух и направилась в сторону огорода.

Долгопят и мышонок не отставали от неё ни на шаг. Но, если Серафиму для этого приходилось выбиваться из сил, то Ленивка преспокойно дремал в корзине.

При виде Вау Афрозаяц вытянулся по стойке смирно и взял ружьё "на караул". В основном для того, чтобы его продемонстрировать.

— Где свинка? — коротко спросила Вау.

— В погребе! — доложил заяц. — За время службы происшествий не имею! Рядовой Афрозаяц из "Красной книги"! В других списках не значится!

Вау кивнула и спустилась в погреб. Серафим последовал за ней. Морская свинка, перебирая картофель, выслушала относящиеся к розыску вопросы.

— Швартовалась, — подтвердила она. — За луковой шелухой приходила. Если надо, могу и вам отсыпать.

Вау вежливо отклонила предложение. А Серафиму и вовсе было не до того.