Олег Егоров - Подбитые ветром

— Вот он — зонт! — доктор стряхнул со своей находки пыль. — Ах ты! Дырка взялась!

Он раскрыл зонт и поглядел сквозь дырку на безоблачное небо.

— Нашёл? — спросил Ленивка. — Ну тогда — корми меня. Валерьян удивленно воззрился на маленького симпатичного зверька, возникшего неизвестно откуда.

— Вначале меня, конечно, надо почистить, — заметил Ленивка. — По инструкции. Только больно есть охота.

— Больно есть?! — Валерьян, держа зонт над головой, обошёл корзину и осмотрел зверька со всех сторон. — У тебя гланды, что ли?

— Вопросы потом, — поморщился Ленивка.

— Да, да. Конечно, — Валерьян сложил зонт. — Изюму хочешь?

— Давай, — согласился долгопят.

Доктор в очередной раз нырнул в сундук и вытащил мешочек с изюмом.

— Можно тебя взять ми-се-цинской сестрой, — размышлял Валерьян, наблюдая, как Ленивка уплетает изюм. — Или братом. Ты чего умеешь?

— Всё, — облизнувшись, признался Ленивка.

— Уколы делать можешь? — спросил доктор.

— Не-а! — долгопят помотал головой.

— А порошки тереть? — допытывался Валерьян. — Компрессоры ставить?

— Не-а! — Ленивка прикрыл глаза и устроился в мяте поудобней. — Я всё другое могу!

Валерьян отпил из пузырька и оживился:

— Тогда пойдем в пор-фи-лактический обход!

Всё же его долго не было. Мало ли кто успел заболеть?

— Не-а! — возразил Ленивка. — Я ходить не могу. Пойдем лучше в объезд.

Валерьян вздохнул, повесил на шею стетоскоп и, прихватив корзину, отправился осматривать пациентов. Первый визит он нанес Морской свинке. Свинка, отодвинув теплицу в сторону, выкапывала апельсиновую косточку. По всем прогнозам косточка давно должна была превратиться в раскидистое дерево и дать обильный урожай апельсинов. А, между тем, она даже не проросла.

— Как себя чувствуем? — спросил доктор, поигрывая стетоскопом. — Гланды в порядке?

— Вам виднее, — свинка воткнула в грядку лопату и присела на корточки, — как вы себя чувствуете.

Она осторожно извлекла косточку из ямы и попробовала на зуб. Апельсиновая косточка по-прежнему оставалась гладкой и твердой. Как и в тот день, когда Сажа обменял её на право пользоваться огородными гусеницами.

— Ещё дырка! — с интересом взглянув на косточку, отметил Валерьян. — И в зонтике дырка, и здесь!

— Это от счётов, — произнёс Ленивка из корзины.

— От чего?! — насторожилась Морская свинка.

— От счётов косточка, — долгопят щёлкнул языком. — Я их в магазине видал. А ещё там были макароны. Сливки ещё были. Кефир был, сардельки...

— Она, что же, не апельсиновая?! — обомлела Морская свинка.

— Мармелад, печенье... — перечислял долгопят.

— Не апельсиновая ?! — щёки свинки покрылись густым румянцем.

— Не-а! — долгопят потянулся. — Хорошая была в магазине служба! Пока меня не поймали!

Валерьян с Ленивкой давно покинули огород, а Морская свинка всё стояла и смотрела на косточку от счётов.

Теперь вы понимаете, отчего говорят: "Такой-то разбирается в том-то как свинья в апельсинах"? Плохо, значит, разбирается. Хуже некуда.

Расставшись со свинкой, Валерьян вознамерился проведать Вау. Здоровье Вау тревожило доктора особенно. Вау имела отменное здоровье. И это Валерьяна тревожило. Он хотел бы заходить к Вау почаще.

Ленивка дремал, раскачиваясь в корзине, словно в гамаке.

Ещё издали до Валерьяна стали доноситься странные возгласы. По мере приближения к реке, доктор слышал их всё отчетливей. Это Афрозаяц скандалил на берегу, требуя у Ехидны верёвку.

Заяц твёрдо решил проститься с жизнью. "Что жизнь?! — сказал себе заяц. — Пустая трата времени! Глупое добывание пищи! Что я за свои пять лет путного сделал?! Кому я такой нужен?!"

Прямо из "Смотровой" он отправился в последний путь.

— Жребий брошен! — восклицал он по дороге. — Хватит! Мы уйдём налегке!

Добравшись до берега, Валерьян увидел Афрозайца, который, будто на постаменте, стоял на огромном булыжнике.

— Дайте мне верёвку! — требовал заяц. — Мосты сожжены! Булыжник на шею — и в воду!

Ехидна развешивала на Отшельнике стиранное бельё и обсуждала с ним поведение Афрозайца.

— Фи! — говорила она. — Какой стыд! Топиться в реке?! Полная безвкусица!

Метр Отшельник сквозь монокль презрительно глянул на зайца.

— Перестаньте хулиганить! — крикнула Ехидна. — Нету верёвки!

— Тогда — ужа! — бушевал Афрозаяц. — Дайте мне ужа! Ужа на шею — и в воду!

— Может его связать? — спросил у Ехидны Отшельник. — Пока не остынет?