Олег Егоров - Подбитые ветром

— Лучше всего поставить капкан, — рассуждала вслух Макрель. — Тогда щука подумает, что это её родственник и полезет целоваться. А тот ка-а-ак!...

— Вы бы, милочка, почистились! — перебила рыбу Ехидна. — Нехорошо! Вы же вся в чешуе!

После этого замечания Макрель буквально онемела. Она долго думала, что бы такое ответить. А потом молча ушла под воду. Быть может, с тех пор и говорят: "Нем, как рыба".

— Ну так что?! — заторопилась Морская свинка. — Договорились?! Она спешила на огород. На поливку апельсинов. Вернее, пока только одной косточки, от которой ожидался обильный урожай. Косточку ей подарил грач Сажа по возвращении с Юга.

— Ну ты загорел! — удивилась Морская свинка. — Совсем чёрный! Сажа выложил перед ней подарок.

— На Юге из таких костей красные мячики растут. Апельсинами называются, — пояснил грач. — А я за это на твоём огороде червей буду копать.

Вот почему свинка заказала у Ехидны именно красный жакет. К моменту созревания апельсинов она хотела соответствовать.

Совершив, таким образом, выгодную сделку, предприимчивый грач полетел к Валерьяну за своим ремнём.

Валерьян лежал в "Смотровой" на спине, жевал травинку и рассматривал набухающие на деревьях почки. С чисто, разумеется, медицинской точки зрения.

Получив ремень обратно, Сажа понял, что его имущество безнадёжно испорчено.

— Мой на-шей-ник, — прочитал Сажа, перебирая ремень, словно телеграфную ленту. — Здесь была надпись: "Мой ремень"!

— Я мыл, — ответил доктор. — Даже с мылом.

— А пряжка где?!

Пряжку Валерьян "ампутировал". Пряжка была стальная и для нашейника не годилась. Потому, что зимой иногда к ней приклеивался язык.

Грач так разозлился, что Валерьяну пришлось спасаться бегством. Некоторое время Сажа преследовал его по "Смотровой". А потом Валерьян скрылся в сундуке.

— Мания преследования! — сказал он изнутри. — Чёрная горячка!

История этого сундука такова. Некогда сова Сплюшка стала жаловаться на провалы в памяти. От подобных заболеваний гомеопатия знала одно сильное средство — корень болиголова. Корень вызывал легкую головную боль. Что, по мнению Валерьяна, заставляло больных сосредоточиться.

Так вот. Откапывая на склоне оврага корень болиголова, Валерьян обнаружил этот самый сундук. В сундуке лежала свёрнутая трубочкой бумага. А на бумаге были изображены три скелета, протянувшие передние конечности в направлении креста.

Валерьян трезво рассудил, что на схеме отмечен пункт "скорой помощи". Скелеты же остались от тех, кто в ней нуждался, но, почему-то, не дошёл. Тогда Валерьян перетащил сундук в "Смотровую". И стал в нём спать.

Как вы, наверное, догадались, сундук принадлежал сове Сплюшке, которая мечтала наполнить его деньгами. Она и закопала сундук на склоне оврага. Не особенно полагаясь на свою память, сова начертила план, где обозначила крестом место захоронения сундука. А план забыла внутри. Что же касается трёх скелетов, то это всего лишь древний разбойничий знак. И обозначает он смертный приговор всякому, кто покусится на Сплюшкино добро.

Оставшись без ремня, Сажа прямиком полетел к страусу Лёве. Чтобы как-нибудь с ним договориться. Поскольку шансы быть сбитым во время испытаний очередного аэроплана, по мнению грача, составляли так примерно процентов сто.

Лёву он застал в гараже. Упираясь ногами в пол, страус толкал к выходу какой-то тяжёлый на вид механизм.

— Это что? — с опаской спросил Сажа.

— Двигатель, — страус перевёл дух, — реактивный. Сажа постучал клювом по металлической поверхности:

— Работает?

— Двигается! — ответил страус, налегая плечом на механизм.

Сажа вздрогнул. Он представил, как эта железная махина врежется в дерево с его новым гнездом.

— Чепуха! — убеждённо заявил Сажа. — Теперь на таких не летают. Про винтолёт слыхал?!

И грач в общих чертах описал страусу устройство аппарата.

— Толково придумано! — похвалил страус.

Идея Лёве понравилась. Он вообще понимал, что наука не стоит на месте. И что ему тоже давно пора сделать шаг вперёд.

— А разгоняться надо вдоль берега, — предупредил его Сажа. — По песку. Там сцепление лучше.

Вскоре винтолёт был готов к испытаниям. Он состоял из велосипеда и шеста с пропеллером, прилаженного к раме.

Конечно, разгоняться вдоль берега оказалось сложнее, чем на поляне. Колёса винтолёта глубоко увязали в песке.

Зато сцепление было, действительно, что надо.

Лёва сцепился с Афрозайцем, который сиганул ему на грудь из камышей с воплем: "По-по-жар!"