Елена Верейская - Незабываемая ночь

— А я его и близко к пикету не подпустил, — растерянно заговорил тот, — вижу издали, — идет этот полоумный. Я к нему навстречу. «Чего тебе здесь надо?» Смотрит во все глаза. «Ага, — говорит, — Воронцов здесь, а где Тарабанов?» — «А до этого, — говорю, — тебе, дураку, дела нет. Катись, — говорю, — отсюда, — несознательный элемент». — «Так нет его здесь?» — говорит. «Нет, — говорю, — и убирайся вон…» Засмеялся, нехорошо так. «Ладно, — говорит, — так я и знал!» — и пошел прочь…

— Чего же ты мне сразу тогда не доложил? — строго спросил Андрей.

— Почем я знал… Об каждом дурне докладывать… — смутился рабочий, — мало их нынче тут шляется… неорганизованной массы… Черт их дери… этот, и вправду, убьет.

— Что же делать?! — с отчаянием крикнула я.

Андрей встал с ящика.

— Надо действовать, товарищи! Это давно было? — спросил он меня.

— Давно! Это-то и ужасно! Правда, Аким сразу побежал искать этого Шарова.

— Какой Аким?

— Нашего дворника сын… А еще попала в подвал… — начала я, но Андрей перебил меня:

— Ладно, после расскажете. Слушай, товарищ начальник. — Андрей положил руку на плечо одного из пикетчиков. — Я вот что думаю: надо бы Тарабанова предупредить. Тут совсем близко я знаю место, где мотоциклетка есть. С тележкой. Я сбегаю, возьму и поеду к Смольному. Я знаю, где там пост Сабинина. Владимир мог у него задержаться. Отпустишь?

— Валяй! Управлять умеешь?

— Ну, конечно.

— Мне, что ль, с тобой поехать? — сказал молодой рабочий.

— Нет, я поеду! — громко крикнула я.

— Беги скорей! — толкнул в спину Андрея тот, кого называли начальником.

Андрей скрылся в темноте.

— Пусть девчонка едет, — сказал начальник. — Нечего вам вдвоем, тут тоже люди нужны. А она, видно, не робкого десятка. Молодец девка, а? — и он ласково потрепал меня по плечу.

И вдруг я почувствовала, что я, и вправду, не робкого десятка, что ничего мне больше не страшно. Я огляделась кругом. На меня смотрели дружеские, улыбающиеся лица… Это друзья Володи. Большевики… Почему же они совсем не страшные?

— Ах, Шаров! Вот черт! — Молодой рабочий снова сдвинул шапку и почесал лоб. — Он земляк мой. Из деревни совсем недавно. Году нет как на заводе. Он сам-то парень не плохой, да вроде как с придурью. И уж очень дикий, — ничего признавать не хочет.

— Да, — сказал начальник задумчиво, — от таких парней прямой вред. Дезорганизаторы. Позорят революцию.

— Верно, — согласился кто-то из рабочих. — А ведь их не один Шаров. Таких много, и напакостят они много.

Из-за угла раздался грохот приближающегося грузовика. Он быстро подъехал к костру и остановился.

— Здорово, ребята! — крикнули с грузовика веселые голоса.

— Здорово, товарищи! — отвечали пикетчики, обступая грузовик. — Вы откуда?

— Из Смольного. Что у вас нового? Зимний не взят еще?

— Нет еще. Половина взята, в другой правительство засело.

— Вот черти! И чего медлят?!

— А что в Смольном делается?

— Кипит Смольный! У! Чисто улей! Народу — страсть!

— Да ты чего рассусоливаешь, — перебил говорившего другой голос, — надо им дело рассказать. Про заседание Петроградского Совета слышали?

— Слышали! Ленин выступал? — отвечали пикетчики радостно.

— Выступал! — восторженно отозвался голос с грузовика. — Резолюцию какую приняли!

— Какую? Какую? — заволновались пикетчики.

— Пролетариат и гарнизон победили буржуазию! Революция совершилась!

— Словом, — крикнул с грузовика совсем молодой голос, — власть Советам, мир народам, земля трудящимся!

— А что слышно с фронтов? — спросил начальник пикета.

— Хорошо! Все за нас!

— А сейчас в Смольном — второй съезд Советов, — рассказывали с грузовика. — Всю ночь, наверное, будут заседать. Вторые сутки не спят, работают.

— Еще бы! За всю страну отвечают.

— Ну, ладно! Шофер, не спи! Не кататься поехали! — крикнул чей-то недовольный голос. — Валяй дальше!

Грузовик уехал. Рабочие горячо о чем-то спорили, совершенно забыв обо мне. Я сидела на ящике и старалась вслушиваться в их спор, но ничего не понимала.

Со стороны Дворца доносились выстрелы. На них никто не обращал внимания. Я тоже как-то перестала их слышать. Андрей все не появлялся. Куда он провалился? Снова мысль о Володе жгучей тревогой залила сердце. Жив ли он?.. Разговор в передней был когда-то давно-давно…

К костру подошел немолодой рабочий, коренастый, с большой черной бородой.

— Дайте-ко прикурить, товарищи.

Ему дали прикурить.

— А ты откуда, товарищ?