Колетт Вивье - Дом на улице Четырех Ветров

— Пришлем за ним санитаров! Идем!

Они помчались к площади Сен-Сюльпис и почти сразу натолкнулись на отряд санитаров с носилками, которые, высоко подняв над головой знамя Красного Креста, торопливо спускались к Сене. Жан рассказал им про раненого паренька и увлек за собой Мишеля в лабиринт тесных переулков. Наконец, тяжко переводя дух, они вышли к баррикаде.

— Ну и крюк пришлось сделать! — вздохнул Жан. — Видишь, Мишель, баррикаду?

Да, Мишель видел, он только ее и видел. Баррикада шла через всю улицу поперек — от булочной до овощной лавки. Целый участок мостовой был разворочен, и булыжники уложены стеной, на которую были навалены мешки с песком, доски, стулья, кроватные сетки. На самом верху красовался детский тюфячок. Однако правый край баррикады оставался недоделанным, и здесь орудовали трое — низенький блондин, высокий брюнет и толстый бородач; все в рубашках с закатанными рукавами. Еще человек пять-шесть возводили песчаную насыпь у основания баррикады: двое сгребали лопатами песок с развороченной мостовой и кидали на насыпь; остальные, стоя на коленях, выравнивали его руками. Толстый бородач, который, по-видимому, был здесь главным, вскинув голову, посмотрел на вновь прибывших.

— Ах, вот и вы, значит! — окликнул он Жана. — Но здесь и без вас людей хватает… Вот что, сбегай-ка лучше на командный пункт! Уж верных четверть часа прошло, как я послал туда троих парней за оружием. Ума не приложу, куда они девались!

— У вас есть оружие? — спросил Жан, и глаза его загорелись жадным блеском.

— Есть автомат, пять винтовок, гранаты — вот и все! Самое главное — автомат! Поторопите там ребят, хорошо?

Жан кинулся исполнять поручение и скоро исчез за поворотом улицы Бюси. Мишель остался один. Никто не обращал на него внимания, и он не знал, куда ему деваться. Он с отчаянной завистью следил за мужчинами, орудовавшими лопатой; в эту минуту он отдал бы все, даже свою наборную кассу, за такую лопату… Чуть подальше крупная женщина с мускулистыми руками разворачивала ломом мостовую, тяжко вздыхая при каждом усилии.

Мальчишка в коротких штанах подносил булыжник к баррикаде. Это был Менар. Мишель радостно бросился к нему.

— Ура! — закричал Менар. — Да здравствуют рыцари! Ну и дела теперь пошли, старик!.. Бери булыжник, живо!

Сияя от счастья, Мишель поднял булыжник и отнес низенькому блондину, который уложил его на баррикаду поверх других камней. Потом он отнес второй, третий… — всего шесть. На седьмой раз он осмелел и прихватил сразу три булыжника, чтобы показать свою силу.

— Вы лучше передавайте камни по цепочке, — посоветовала женщина, смахивая пот, струившийся по ее щекам.

Встав посреди мостовой, мальчики начали передавать булыжники по цепочке.

Дверь булочной отворилась, и на порог вышла девушка в светлом платье. В руках у нее была корзина.

— Пить хотите? — предложила она.

— Не откажусь, — ответил бородач, — жара-то какая!

Девушка наполнила стаканы и раздала желающим.

— Э! — воскликнул высокий, прищелкивая языком. — У вас замечательное вино!

— Еще бы! — весело сказала девушка. — Вино урожая 1939 года! Мы сберегли его для победы!.. Слышите, — добавила она, вздрогнув, — вот опять начинается!

Со стороны площади Сен-Мишель послышался сухой треск; затем, уже совсем близко, — вторая очередь. В воздухе поплыл голубой дымок, запахло порохом.

— Вот беда! — пожаловался бородач. — А мы-то все ждем-дожидаемся! Что они там — заснули, что ли, на командном пункте? Ах, вот они, наконец!

Появился Жан с тремя другими парнями. Жан тащил автомат; остальные несли винтовки и еще какие-то тяжелые ящики, которые они осторожно опустили на землю.

— Не очень-то вы торопились! — буркнул бородач.

Но Жан, не слушая его, закричал:

— Я встретил парня, который шел с площади Мадлен! Там идет настоящий бой, наши палят из пушки! А в первом округе партизаны взяли мэрию! Немцы сейчас осаждают другую мэрию — в Батиньо́ле, а американцы уже в Аржанте́йе! Одна медсестра рассказывала, будто в больницу доставили одного из них… Ура, на этот раз фрицам крышка!..

Мишель глядел на него с изумлением. Что стало с элегантным мосье Жаном? Спутанные волосы прилипли к потному лбу, брюки помялись, а галстук, изящный галстук, висел как плеть на расстегнутой сорочке. Жан сорвал его и нетерпеливо отшвырнул куда-то в сторону. Мишель понял, что времена переменились.

Бородач схватил автомат.

— Наконец-то у нас оружие! — воскликнул он. — Самое время! Надо и нам свою лепту внести — прикончить хоть несколько гадов! За работу! Живо!