Сьюзан Кулидж - Что Кейти делала

И действительно, на заднем крыльце они нашли миссис Реддинг. Она сидела в тени плюща на плетеном стульчике, рядом с которым стояла большая корзинка с вещами для починки и штопки. Это был столь неожиданно домашний, деревенский вид — женщина за таким занятием в центре шумного, оживленного города, — что Кейти сразу почувствовала к ней нежность.

Миссис Реддинг была белокурая женщина, невысокая, едва ли выше Розы, и очень похожая на нее. Она очень радушно приняла Кейти.

— Вы не кажетесь посторонней, — сказала она. — Роза так много рассказывала нам о вас и вашей сестре. Сильвия будет очень огорчена тем, что не смогла встретиться с вами. Она уехала с визитами в деревню и вернется домой не раньше чем недели через три.

Кейти тоже была огорчена. Она много слышала о Сильвии и очень хотела познакомиться с ней. Увидев портрет Сильвии, Кейти заключила, что та совсем не похожа на Розу. Хотя обе сестры были блондинками, величественная красота высокой Сильвии ничем не напоминала румяную и пухлую прелесть Розы. Дело было в том, что Роза походила на мать, а Сильвия на отца; сходство между ними проявлялось лишь в некоторых характерных особенностях звучания голоса и в манерах, но портрет не позволял Кейти судить об этом сходстве.

Роза и Кейти приятно позавтракали в обществе миссис Реддинг, после чего Роза повела подругу осматривать дом и все то в нем, что было так или иначе связано с историей ее собственной жизни: комнату, где она раньше спала, высокий стульчик, на котором она сидела в раннем детстве и который предстояло теперь передать маленькой Розе, диван, сидя на котором Денистон сделал ей предложение, и то самое место на ковре, где она стояла во время церемонии бракосочетания! И наконец…

— Теперь ты увидишь самое замечательное и дорогое из всего, что есть в этом доме, — сказала она, открывая дверь одной из комнат на втором этаже. — Бабушка, это моя подруга Кейти Карр, о которой я тебе так часто рассказывала.

Комната была большая, очень приятная, с поблескивающим ярким огнем в камине, возле которого на маленьком столике лежала доска для пасьянса, а в кресле, обложенная подушками, сидела милая старая леди. Это была бабушка Розы по отцу. Почти восьмидесятилетняя, она была все еще красива, а ее манеры отличались полной очарования старомодной учтивостью. Год назад она упала из опрокинувшегося экипажа и с тех пор не могла спускаться вниз и принимать участие в событиях семейной жизни.

— Они приходят сюда, вместо того чтобы мне спускаться вниз, — сказала она Кейти. — У меня нет недостатка в приятном обществе; все очень добры ко мне. Каждый день на два часа ко мне приходит чтица, и сама я иногда немного читаю или раскладываю пасьянс — развлечений хватает.

Было что-то успокоительное в созерцании такой прелестной представительницы старого поколения. Глядя на нее, Кейти осознала, как много потеряла в жизни она сама оттого, что не знала никого из своих дедушек и бабушек. Она сидела и смотрела на старую миссис Реддинг со смешанным чувством сожаления и восхищения. Ей очень хотелось держать ее за руку, целовать, играть ее красивыми серебристыми волосами — как это делала Роза. Роза явно была любимицей старой леди. Они были в самых близких отношениях, и Роза смеялась, и бросала лукавые взгляды, и говорила дерзости, и рассказывала обо всех своих маленьких приключениях и о том, как растет малютка, и шутила, и болтала глупости, так же непринужденно, как и с любой особой своего возраста. Это были восхитительные родственные отношения.

— Я вижу, что ты понравилась бабушке, — сказала она Кейти, когда девушки ехали обратно в Лонгвуд. — Она всегда охотно знакомится с моими подругами, и обо всех у нее свое собственное мнение, поверь мне.

— И ты действительно думаешь, что я ей понравилась? — с теплым чувством в душе спросила Кейти. — Я очень рада, если это так, ведь я чувствую, что сама полюбила ее. Никогда прежде я не видела такого по-настоящему красивого старого человека.

— Второй такой на свете нет! — заявила Роза. — Не могу представить, что было бы без нее. — Веселое личико Розы стало печальным и серьезным. — Хорошо бы, она не была такой старенькой, — добавила она со вздохом. — Если бы только мы могли сделать ее лет на двадцать моложе! Тогда она, возможно, прожила бы столько же, сколько я.

Но увы! Нельзя перевести назад стрелки на циферблате времени, как бы сильно мы этого ни желали.

Второй день визита Кейти был отведен званому обеду, о котором упоминала в своем письме Роза и который был задуман как встреча членов ОИЛ.