Пётр Гаврилов - Егорка

Подводники стали хвалить медвежонка. Клюев сказал:

— Что ж вы, братцы, просто так хвалите?

Подводники принялись хвалить Егорку не просто так, а с сахаром и конфетами.

Прибежал с камбуза и Между Прочим. Он принёс такую горячую говяжью кость, что еле держал её в руке.

— Вот, между прочим, — сказал Между Прочим, — гостинец так гостинец! С пылу, с жару. Есть что покушать, есть чем поиграть! Кушай, Егорка!

— Что ты, товарищ Остапенко, даёшь малому медвежонку гостинец, которого и лев не разгрызёт, да ещё горячий, как раскалённое железо!

— Так я ж хотел как лучше, — смутился кок, — погорячей — повкусней!

— Лучше будет вот как, — усмехнулся Клюев и подал Егорке кусочек чего-то похожего на деревянную плиточку.

Егорка фыркнул было, потом нехотя пожевал и вдруг, забыв всякие приличия, так зачавкал, как чавкает молодой поросёнок, когда его первый раз подпустят к корыту с тюрей. Потом облизнулся, поднялся на лапы и стал просить добавки. Шоколад оказался вкуснее муравьев.

«Что ж, подводники — они тоже ничего!» — наверно, подумал медвежонок, уписывая шоколад.

Вдруг он обернулся и оскалил зубы. Шерсть у него встала дыбом и в глазах зажглись зелёные огоньки.

К подводникам, поджимая то одну, то другую тоненькую ножку, приближался Фордик.

В один миг припомнилась медвежонку собачья обида. Все зажившие царапины сразу заныли.

Не успел Клюев поймать Егорку за ремень, как медвежонок бросился на Фордика и погнал его к молу.

— Егорка, стоять смирно! — крикнул Клюев.

Но было уже поздно: Фордик разлетелся на своих ножках по каменному молу и сорвался вниз. Подняв лапу, Егорка смотрел на плывущего Фордика и негодующе рычал.

Фордик плыл, пофыркивая и подгребая к берегу. Вдруг он заскулил претоненьким, жалостным голоском и стал тонуть. Краб единственной своей клешнёй вцепился Фордику в ногу и тянул его в море.

Краснофлотцы с «Акулы» спустились к камням и вытащили дрожащего Фордика. Краб болтался на ноге собачки. Еле его подводники отцепили.

Очень рассердились краснофлотцы с «Акулы» за своего Фордика и подступили к Клюеву:

— Что ж это ты, дорогой товарищ, какого-то кашалота завёл? Из-за него порядочной собачке и погулять одной невозможно.

Клюев закурил свою трубочку с крышечкой, чтоб ветер табак не выдувал, и усмехнулся:

— Какая же она порядочная? Так себе, шарикоподшипник какой-то. Вертится, крутится…

— Ах, так? — обиделись краснофлотцы с «Акулы». — А у твоего кашалота только и всего, что пряжка на пузе блестит!

— Как так? — обиделся и Клюев. — Он под козырёк умеет!

— Это уж видели.

— Он команду «вольно» выполняет!

— А это неправда!

Клюев сунул Егорке в пасть кусок шоколада и приказал:

— Смирно!

Егорка взял под козырёк.

Клюев скомандовал:

— Вольно!

Егорка послушно опустил лапу, сел на мол и вдруг заворчал.

На другом краю мола стоял мрачный Иван Кузьмич.

Козёл медленно приближался, собираясь сбросить рогами в море это косматое незнакомое существо, которое явилось на базу без всякого пропуска.

С любопытством следили подводники, что произойдёт дальше.

Егорка сердито обернулся и, недолго готовясь, нанёс Ивану Кузьмичу крепкий удар лапой. Козёл не удержался и плюхнулся в море.

Поднялся фонтан брызг, и Иван Кузьмич пошёл на морское дно щипать капустку.

Еле вытащили его подводники за рога и за копыта. И все так хохотали, что тащили недружно, и козёл успел вдоволь наглотаться морской водички.

Стал он на молу, хлопает глазами с белыми ресницами и ничего не может понять.

— Да, — сказали подводники Клюеву, — прав ты! Умнее Егорки на свете зверя нет. Признаём медвежонка подводником!

— Стало быть, ему и шоколадный паёк полагается! — засмеялся Клюев.

— Опять ты прав! — сказали подводники и стали наперебой угощать Егорку шоколадом.

Фордик сразу учуял сладкое, но страх перед свирепым зверем приковывал его к молу.

— Не робей, Фордик! — позвал собачку Клюев. — Иди-ка сюда, А ты, Егорка, не смей больше обижать Фордика! Чуешь? У нас, брат, как живут? Один за всех, все за одного. Ешьте вместе, а деритесь порознь. Иван Кузьмич, иди-ка и ты сюда, глупая голова!

Фордик пересилил страх. Он подошёл к Егорке и лизнул его в нос. Медвежонок презрительно фыркнул, но собачонки не тронул. Тогда Фордик выбрал самый маленький кусочек шоколада и стал вежливо есть.