Пётр Гаврилов - Егорка

И у руля, или у пушки, или на командном мостике боевого корабля моряки поймут, чем пахнет ветер, и покачают головой, и улыбнутся, вспоминая о лесных таинственных тропинках, о шёпоте деревьев, о сочных ягодах, о потешных медвежатах, о мягком лесном ковре из мха и прошлогодних листьев…

На «Тайфуне» проснулись вместе с птицами и солнцем. Перед работами команде разрешено было выкупаться. По зыбкому трапу краснофлотцы сбежали на землю. На борту остались вахтенные, Юрков и Живчик с перевязанной ногой.

Стоя на рубке, Егорка насторожённо смотрел на краснофлотцев, сбегающих по трапу. Потом, как-то по-иному, чем всегда, медвежонок сполз на палубу и вдруг решительно двинулся к трапу.

Предчувствуя недоброе, Живчик вскрикнул и попробовал было задержать Егорку за ремень. Но медвежонок рванулся, и пряжка отскочила от ремня.

Живчик остался на палубе с ремнём в руке, морщась от боли в ране. Егорка одним прыжком очутился на земле.

Он словно задыхался. Несколько секунд стоял он на задних лапах недвижимо и прямо, потом поднял носишко и заработал им, как машинкой.

Подуй, подуй, ветер, укажи родную сторонку!

Вдруг быстрым коричневым мячиком Егорка прыгнул в кусты. Послышались треск сучьев, обрадованное ворчанье, и всё стихло.

Юрков выхватил наган и прицелился в кусты.

— Экий ты чудак, Юрков! — сказал Живчик и задержал руку Юркова с наганом. — Убьёшь его или ранишь, а за что?

— Сам ты чудак! — сердито ответил Юрков, пряча наган в кобуру и сразу никак не попадая туда. — Я в воздух хотел… Думал, испугается и вернётся к нам. Да нет, вижу, ошибался. Ушёл Егорка!

— Ну и что ж! — невесело улыбнулся Живчик. — Он ещё вчера мне сказал, Егорка-то: «Убегу я, говорит, от вас, Живчик. У вас хорошо, а на воле мне ещё лучше. Не хочу, говорит, спать на койке, а хочу спать на хвойке».

Такой весёлой скороговоркой попробовал отшутиться Живчик, но на этот раз никто не засмеялся. Да и сам Живчик почему-то сморщился. Может быть, рана его заболела сильнее…

Все молча стояли и смотрели на берег, чего-то ожидая.

— Вон он! — крикнул Юрков, указывая пальцем на верхушку берега.

Егорка стоял на самом обрыве. Он стоял на задних лапах и смотрел на «Тайфун». Правой лапой Егорка сделал такое движение, как будто хотел в последний раз приложить лапу к голове и проститься с морем и со своими друзьями по-военному, честь по чести, но лапа к голове так и не поднялась.

Во всей фигурке медвежонка произошла какая-то внезапная перемена: словно вдруг крупнее стал Егорка!

Вот он опустился на все свои бедовые четыре лапы и пошёл от берега не спеша, как и полагается маленькому хозяину большого леса.

— Ушёл! — сказал Юрков.

Живчик одними губами прошептал:

— Прощай, Егорка!

А море шумело, и лес шумел…

Закрой глаза, и никак тут тебе не угадать, что шумит — лес или море.

Так шумите, наши дремучие, бесконечные леса! Так шуми же, как тебе нравится, наше свободное любимое море!

И цвести и шуметь вам без конца!

Линейный корабль (сокращённо линкор) — наиболее мощный боевой артиллерийский корабль.

Клюзы — отверстия в бортах корабля для якорей.

Флагшток — шест на корме корабля для флага.

Сингапур — город и порт в Индокитае.

Рында — судовой колокол.

Рея — поперечный брус на мачте.

Клотик — кружок на верхушке мачты с отверстиями, сквозь которые пропускаются тонкие верёвки для подъёма сигнальных ламп.

В строю кильватера — друг за другом.

Швартов — причальный канат.

Кранец — плетённая из верёвок подушка для предохранения бортов корабля во время стоянки у мола.