— Снимут, — спокойно ответил ему шахматист, стриженный под нулевку, и кивнул на радио. — К ним уже самолет из Архангельска пошел... И не такое слыхали, — пропел он, продвигая пешку. — И не такое у нас бывало...
Ленька почесал в голове, послушал шум помех, достал из шкафа шашки и жестом пригласил Колю к столу. Наташка вдруг сунулась:
— А что это — чувство юмора? — Она, видать, долго думала.
— Ты он не отвечай — вопросами замучит. — Ленька отстранил Наташку рукой. — Меня вконец извела.
— Это ты меня извел.
— Я? Ух, Наташка, ух, враг. Я тебя тресну.
— Ну, тресни! Ну, тресни! Ты только и знаешь — тресну да тресну...
— Пусть треснет, — вмешался Коля. — У кого чувство юмора, тому не страшно. У нас в Одессе силач есть, Васька Куценко. Он говорит, нас с Санькой бить неинтересно. У него сила мускулов, а у нас сила духа. Чувство юмора от силы духа зависит.
— У тебя сила духа? — спросил Ленька, прищурясь. Коля ответил спокойно:
— У меня. Давай вздохнем. Кто кого перетерпит?
— Давай, — Ленька грозно кивнул. Оглядел слабовыпуклую Колину грудь и повторил с нажимом: — Давай, давай.
Коля поставил Леньку и Наташку рядом. Хотел привлечь шахматистов, но они отмахнулись от него, не отводя взгляда от шахмат. Коля стал перед Наташкой и Ленькой.
— Приготовились, — сказал он. — Вздохнули... Ап! Все трое разом захлопнули рты. Глаза у них резко выпучились. Головы задрожали от напряжения. Лица сделались красными и всё краснели и наливались. Первой выдохнула Наташка.
— Ух, враг, голова чуть не лопнула. Коля еще немножко потаращился и подрожал, но и он выдохнул шумно и с облегчением. Ленька же все терпел.
— Ух-х, — выдохнул он наконец. — Ну, кто сильный духом?
— Я. — сказал Коля.
Свекольный цвет сбежал с Ленькиного лица в Ленькины кулаки.
— Как — ты? Я же последний выдохнул.
— Это не дух, а дыхание, — как ни в чем не бывало объяснил Коля и даже похлопал Леньку по плечу. — Дух — это несгибаемость перед невзгодами, а ты глаза выпучил, да и только.
Свекольный цвет снова стал скапливаться на Ленькиных щеках, даже на лбу, превратив Ленькины брови в две напряженные белые полоски.
— Ну, враг... Ну, ты мне ответишь... — Ленька пошевелил сухими, резиновыми от возмущения губами и вдруг повалил Колю на пол и уселся на него верхом. — За обман ответишь! Нахалист какой... — Ленька тряс лежащего Колю за грудь одной рукой, другой он сграбастал Колину бледную челку. А Коля смеялся. Визжал и просил, якобы задыхаясь от смеха:
— Не щекочись... Слышишь, не щекочись, говорю. Ой, умираю...
— Я тебя щекочу? Я тебя трясу! А сейчас тресну... Плачь — или тресну.
— Треснет, — сказал шахматист, стриженный под нулёвку. — Точно, треснет.
— Запросто, — подтвердил его партнер. И они снова углубились в шахматные лабиринты.
Внезапно отворилась дверь. В комнату вошла Антонина Стекольникова, или, попросту. Нитка. В круглых очках и с красной повязкой на рукаве.
Вы замечали, какое большое место в жизни ребят, особенно малышей, занимают понятия: НЕВЗНАЧАЙ, НЕОЖИДАННО, ВДРУГ, ВНЕЗАПНО, ПОЧЕМУ-ТО и МЫ НЕ ХОТЕЛИ?
Я знал одну девочку, которая любила залезать на фикус. Девочка была очень маленькая, с тонкими ножками, тонкими ручками и кудрявыми, легкими, как тополиный пух, волосами. Она залезала с табуретки на подоконник, с подоконника на фикус и непременно падала вместе с фикусом на пол. Прибежавшим родителям или соседям она говорила:
— Чуть не упала. Это я невзначай.
— Что невзначай? — спрашивали огорченные родители и рассерженные соседи.
— Почему-то. И само собой, — отвечала девочка. В глазах ее, в самой глубине, загоралась синяя искра и ВДРУГ превращала девочкино лицо в сплошную улыбку.
— Так нельзя, — говорили родители и соседи.
— Я больше не буду, — соглашалась девочка. Дня через два, через три, а то и на следующий день девочка снова залезала на фикус. Кем она хотела себя представить, сидя на ветке, птицей или цветком, неизвестно, но она тут же падала вместе с фикусом и опять отвечала прибежавшим родителям и соседям:
— Я невзначай... Неожиданно...
В нашем случае дверь, отворившаяся ВНЕЗАПНО, спасла Колину челку.
— Уже познакомились? — спросила Антонина Стекольникова, разглядывая барахтающихся на полу мальчишек.
— А что он, — сказал Ленька. — Все хохочет. Наташка закричала на брата:
— А ты чего на нем сидишь, как на диване? Он новенький — пусть Нитка на него посмотрит.
— Нитка — красивое имя. "Нитка, Нитка, где твоя иголка?" — запел Коля.
Читать дальше