Владимир Добряков - Хозяин двора

— Время, время. Где взять его? Если бы в магазинах продавалось…

И отец, сколько помнит Олежка, всегда на время жаловался: не хватает. Он вообще, как мама говорит, «горел на работе». Убегал в институт чуть свет, вечера просиживал за книгами и техническими журналами.

В прошлом году как специалиста по автоматическим приборам отца командировали во Францию.

Дядя Коля разбудил племянника, когда еще не было семи часов.

Олежка с трудом разлепил веки (так рано он никогда не вставал). Дядя Коля стоял в синих спортивных брюках, бронзовое тело его, сплошь состоящее из литых бугров мускулов, казалось, само говорило: «Вставай, бери гантели, эспандер, обливайся холодной водой!»

— Ну, лук репчатый!..

— Зарядку будем делать? — догадался Олежка.

— Царица здоровья! Хочешь не хочешь — надо… Ну, ты сбегай, куда следует, а я пока открою окно.

Олежка спал с раскрытой форточкой. А дядя настежь распахнул обе рамы, штору сдвинул в угол. И получилось, будто они одновременно и в комнате и на улице.

— Чувствуешь, — сказал дядя, — воздух как река течет?

— Ага, чувствую! — обрадовался Олежка. — Я знаю: свежий воздух…

— Не продолжай. Лучше займемся самим делом. Ноги ставим на ширину плеч…

Скоро в дверь постучала Ольга Васильевна:

— Мой сын еще не рухнул под тяжестью гантелей?

— Мамочка, заходи! — обрадовался Олежка.

— О! О! — с уважением протянула Ольга Васильевна. — У вас тут как во Дворце спорта.

— Хотите пополнить наши ряды?

— Боюсь, что такая нагрузка мне не под силу, — покачала головой Ольга Васильевна. — Товарищи спортсмены, после зарядки и водных процедур… — Она вопросительно взглянула на Николая: — Водные процедуры тоже входят в комплекс ваших занятий?

— Солнце, воздух и вода…

— Наши лучшие друзья! — придя в полный восторг, закончил Олежка. — Мамочка, я тоже хочу обливаться холодной водой! Хочу, чтоб у меня тоже крепкие мускулы были. Потрогай, какие у дяди Коли мускулы! Будто из железа!

Ольга Васильевна трогать мускулы дяди Коли не стала и проговорила:

— Закончите свои олимпийские игры — будем завтракать.

— А пирог с малиной остался? — живо спросил Олежка.

— Знаю, знаю твою слабость, — кивнула Ольга Васильевна. — Пришлось вчера припрятать пару кусков от тебя для тебя же.

— Ура! — забыв, что еще раннее утро, закричал Олежка. — Победители олимпийских игр награждаются пирогами с малиной!

Не забыли спортсмены и про гантели. Олежка сразу было схватился за красные — по три килограмма, но дядя только усмехнулся:

— Оставь. Бери желтенькие.

— Дядя Коля, ерунда! Разве это тяжесть! Да я запросто!..

— Трах-бах-тара-рах!

— А я что? — растерянно заморгал Олежка. — Я ничего.

Прав оказался строгий тренер. Через минуту и желтые, килограммовые, в Олежкиных руках как-то погрузнели и уже хотелось положить их на место.

Олежка стоял у окна, вполоборота к дяде, и не решался поднять на него глаза: думал, что тот сердится. И потому Олежка очень обрадовался, когда дядя Коля своим обычным, добродушным баском проговорил:

— Умаялся, лук репчатый?.. Ну и довольно. Теперь походи. Дыши, как океан в тихую погоду.

— А как это?

— Глубоко и ровно.

Дядя Коля еще несколько минут выделывал всевозможные махи с гантелями, а влюбленно и преданно смотревший на него Олежка вышагивал кругами по комнате и дышал, «как океан».

— Дядя Коля, — не удержался он, — а жалко, что Мишки с нами нет. Он бы тоже, наверно, захотел делать зарядку.

Положив на место, к самой стене, гантели, дядя Коля с одобрением сказал:

— Очень даже дельная мысль. Михаилу зарядка совсем бы не помешала. — Он подошел к распахнутому окну и внимательно оглядел широкий двор, тихий и безлюдный в этот час.

— А пусть Мишка к нам приходит, — сказал Олежка. — Он будет рад. Я ему скажу?

— Удобно ли? — не вдруг отозвался дядя Коля. — И подожди. Загорелся, дым-пожар! Сразу все подай! Надо подумать… Может быть, что и придумаем… А сейчас пошли в ванну, водичка ждет… И завтрак, по-моему, готов. Слышишь, яичница на сковородке сердится?

Не напрасно Олежка вспоминал о пироге с малиной. Пальчики оближешь! Поскольку мама сразу объявила, что от пирога она решительно отказывается, то Олежка, не раздумывая, положил второй кусок пирога дяде Коле на тарелку. Причем положил тот, который был чуточку побольше.

Дядя тоже начал было отказываться в пользу Олежки, уверяя, что, в общем-то, равнодушен к таким вещам, но племянник этому не поверил: