Юрий Третьяков - Алешин год

— Ты откуда? — спросили её синицы.

— Я лесная… — ответила птичка. — В лесу живу…

— Ну и улетай в свой лес! — закричали воробьи. — Тут наше место!

Но их никто не слушал.

— Как у вас, в лесу? — спросила Большая Синица.

— Плохо. Совсем есть нечего… Всё снегом засыпало… Хоть бы зёрнышко какое… — пожаловалась лесная птичка.

— А у нас хорошо! — похвасталась Большая Синица. — Садись с нами, скоро поедим!..

— А где вы возьмёте? — спросила лесная птичка.

— Да мальчишка тут один живёт, Алёшей звать, — сказали ей синицы. — Такой хороший мальчишка, всегда нам чего-нибудь выносит… Сейчас скоро проснётся, увидит, что кормушка пустая, и чего-нибудь вынесет!.. Вон и ворона уже сидит, тоже его дожидается…

— Эй, кума! — крикнули они вороне. — Тебе чего?

— Алёша ещё не выходил? — спросила ворона.

— А тебе зачем?

— Он должен мне вынести кусочков… — ответила ворона. — Он каждый день мне что-нибудь выносит! Без него я опять могу с голоду замёрзнуть! Мы с ним подружились недавно, я даже в гостях у него была!..

— Врёшь! — закричали воробьи. — Видели мы, как тебя выгоняли! Клевалась ты!..

— Это я так… — застеснялась ворона. — Он принёс Зубастика мне показать, а я испугалась и обоих немножко клюнула… Не люблю котов!

— Тебе хорошо! — позавидовали вороне другие птицы. — Ты большая, тебя Зубастик не трогает, а за нами так и гоняется!..

— За мной даже по всему дереву лазил! — сказала Большая Синица. — Хотел на дереве поймать! Глупый какой…

— А на меня так и прыгнул с крыши! — сказала Маленькая Синица.

— И за нами гоняется! — закричали воробьи. — А мы не боимся!

— По нашей кормушке ходит! — сказала Большая Синица. — Вспрыгнет на неё и всё обнюхивает… Вон сколько следов по снегу наделал, весь снег кругом истоптал!..

— Алёша вышел! — свистнула Маленькая Синица. — Несёт нам чего-то хорошего!

Птицы обрадовались и начали свистеть на все лады, других созывать:

— Сюда! Сюда! Алёша вышел! Несёт!

Только что проснувшийся Алёша, протирая глаза, пришёл на кухню и спросил у бабушки:

— А птицам где приготовлено?

— Вон стоит в мисочке, — ответила бабушка.

Увидев Зубастика, Алёша схватил его за шиворот, выволок на крыльцо и закинул в снег.

— Что это ты на него рассерчал? — спросила бабушка.

— Не пугай птиц! — ответил Алёша.

На улице вьюга свистит и снегом всех обсыпает. Даже в сени снегу намело.

— Сиди дома! — сказала Алёше бабушка. — В такую погоду все люди по домам сидят… И кот твой нынче никуда не пошёл, в духовку спать залез!

Заглянул Алёша в остывшую духовку: Зубастик свернулся там пушистым клубком, нос спрятал и спит.

В окно ничего не видно. Только сорока хочет на забор сесть, а ее ветром валяет, никак не зацепится. Потом совсем улетела.

— Бабушка, — сказал Алёша, — дай мне листок бумаги, рисовать буду.

Дала бабушка Алёше листок бумаги, достал он спои цветные карандаши, принялся рисовать сороку: как она смешно на заборе цеплялась, а ветер ей хвост отдувал набок.

Всё в точности нарисовал: спина у сороки белая, голова и крылья чёрные, хвост длинный во весь лист, глаз блестит.

Потом нарисовал полоски такие — это вьюга дует… Снежники сыплются, большие, как звёзды, и деревья растут…

Когда начал сороке хвост чёрным карандашом красить, Василёк пришёл.

Разделся, валенки скинул, залез на стул, начал смотреть, как Алёша рисует.

— Это что? — спрашивает.

— Сорока сидит, — объяснил Алёша. — Сильный ветер дует — вот нарисовано… А тут деревья торчат…

Присмотрелся Василёк к сороке и засопел:

— Непохожа… Кривая…

— Это от ветра, — снова объяснил Алёша. — Вот он ветер, полосатый…

— Всё равно непохоже, — упёрся Василёк. — Не умеешь ты сорок рисовать…

— Умею! — рассердился Алёша. — И сорок, и людей — всех умею! Сейчас тебя нарисую! Нарисую… как тебя телёнок бодал!

Перевернул Алёша бумажку на чистую сторону, начал рисовать.

— Вот ты идёшь… Конопушки большие, много… А вот телёнок рыжий… жёлтым рисую… глаза вытаращены, круглые… Вот тебя увидал… за тобой!.. Хи-хи-хи!

Алёшины карандаши быстро по бумаге бегают, а Василёк быстро головой водит, за карандашами следит…

— Вот ты удираешь!.. Хи-хи-хи! Ботинок потерял… валяется… га-га-га-га!

— Неправда! — закричал Василёк. — Я босиком был!