Юрий Третьяков - Алешин год

— Вот так штука, еловая голова!

Алёнка с Васильком, как услыхали, скорей начали одеваться да собираться.

Даже Пашку-букашку позвали. Пускай уж и он, так и быть, ворону посмотрит.

Привёл Алёша всех к себе, полез на печку, а ворона там, оказывается, уже сидит и на Алёшу поглядывает.

— Бабушка! — заорал Алёша, соскакивая с печки. — Ворона отживела!

— Ты на что её в дом притащил? — рассердилась бабушка. — Нешто воронам место в доме?

А ворона раскрыла свои большущие крылья, с печки на пол прыгнула я побежала на своих ногах, как человек.

Все завопили, закричали, шарахнулись от неё, а ворона хочет взлететь, да крылья мешают, задевают за стулья.

Алёнка кричит:

— Бабушка! Поймай её!

Храбрая бабушка поймала ворону и посадила под плетёную кошёлку.

Все сели кругом и начали заглядывать в щёлочки между прутьями: что дальше будет ворона делать?

А она искала дырку, чтобы вылезти, и старалась высунуть голову. Только все дырки были маленькие, голова не пролезала.

— Знать, не вовсе она замёрзла, а закоченела просто, — объяснила бабушка. — Не найди её Алёша, конец бы ей.

А ворона прыгает под кошёлкой, не сидит смирно.

— Ты сиди! — приказал ей Алёша. Чтобы она слушалась, он пригрозил: — А то кошке отдадим!

Для показа вороне Алёша принёс Зубастика и начал его совать головой под кошёлку. Зубастик не хотел к вороне: упирался лапами и мяукал.

А ворона ничуть не испугалась и своим чёрным большим клювом вдруг как долбанёт обоих: Зубастика — в лоб, Алёшу — в руку.

— Бабушка, она клюётся! — закричал Алёша.

Ворона выскочила из-под кошёлки и на стол взлетела.

Со стола — на кровать.

Оттуда — на окно. Цветок свалила, горшок расколола и сама упала прямо в игрушки.

Пластмассовый Буратино, сидевший верхом на лошадке, с испугу упал и голову себе отшиб.

Алёнка руками машет, визжит.

Василёк стоит, рот разинул.

Пашка-букашка в кухню удрал. А Зубастик неизвестно куда ушмыгнул.

— Прогони её, бабушка! — кричит Алёнка.

Бабушка ворону поймала и понесла во двор. Все за ней побежали — смотреть, как будут ворону выгонять, злющую такую!

Бросили её на снег, она разбежалась, крылья раскрыла, замахала ими и улетела на дерево.

Там она посидела, расправила клювом перышки и полетела к другим воронам. Те сразу закричали, загалдели: обрадовались, что их подружка оказалась живая.

А бабушка увидела, что ребята стоят на морозе раздетые, загнала всех в дом и дверь закрыла.

Алёша спросил:

— А она обратно уже не замёрзнет?

— Теперь не замёрзнет! — успокоила его бабушка. — Сильно потеплело!

Плохо, что так быстро всё получилось, не удалось с вороной получше подружиться.

Зато когда Алёша во двор выходит, он первым делом на деревья смотрит: где там его знакомая ворона?

И всем показывает:

— Вон — моя! Вон она, лохматенькая!.. На меня глядит.

— Может, это не твоя, а другая, — не верит Пашка-букашка.

— Я свою ворону знаю! — отвечает Алёша.

Просто завидно Пашке, что у Алёши теперь своя ворона есть.

Около Алёшиной кормушки сидели па дереве птицы и разговаривали.

Там были Большая Синица, Маленькая Синица и Неизвестная Серенькая птичка.

Тут же скакали озорники воробьи и вмешивались в разговор.

— Как дела? — спросила Большая Синица.

— Плохо… — ответила Маленькая Синица. — Очень уж есть хочется… Сегодня летала-летала, никакого корма себе не нашла… Всё снегом засыпано! Немного ягод поклевала, да они сухие, невкусные… Алёша ещё не выходил?

— Нет… — ответила Большая Синица. — Я тут давно дожидаюсь!.. Наверно, спит. Я вчера вечером в окне видела — он долго играл, никак не хотел ложиться!..

— А вдруг Алёша перестанет нам на кормушку посыпать? — беспокоилась Маленькая Синица.

— Перестанет! Перестанет! — закричали воробьи.

— Алёша не такой… — сказала Большая Синица. — Он мальчишка хороший!.. Я как увижу — Алёша идёт, сразу думаю: «Вон Алёша идёт, чего-нибудь несёт нам!..» Он никогда не забывал! А вы, воробьи, улетайте отсюда! Не для вас кормушка устроена!

— А нам и не нужно! — закричали воробьи. — Мы у кур воруем!.. Залетим к ним в сарай и наедимся!.. Да ещё и с вашей кормушки украдём!

— А вас Зубастик поймает! — сказала одна Синица.

— А мы его не боимся! — кричали воробьи. — Мы видим, когда он идёт!..

Тут ещё одна серенькая птичка прилетела.