Ада Чумаченко - Город под дождем

- Артюш! - закричал наконец и Фомка и зашлепал но грязи своими здоровенными калошами. - А что я, брат, во сне только видел! Бабушку видел, и коров соседских, и нашего петуха рыжего… А ты что здесь делаешь? Маманька твоя из-за тебя все комнаты обегала…

- Знаю,- махнул рукою Артюшка и потом прибавил с таинственным видом: - Сейчас Лихуньку в больницу повезут. Так я автомобиль стерегу. Воробья ему принес, картинок и… лошадь, - прибавил он и посмотрел в сторону.

- Ишь ты! - сочувственно вздохнул Фомка и тут же прибавил повеселее: - А в больнице ничего, хорошо. Я в больнице тоже когда-то лежал. Чисто-та!… Я бы и еще полежал когда б только бегать можно было.

- А «Дом хороших людей»?-сумрачно перебил его Артюшка. - А праздники? А флажки? А товарищество?.. Ты думаешь, мы с тобой одни так и управимся? Да и Лихуньке без товарищества, ты думаешь, весело будет? А вдруг он всю зиму проболеет?.. У нас вон уже десять копеек на товарищеские лыжи накоплены. Мы, когда снег выпадет, ледяную гору делать будем. И каток устроим. И баб налепим. А он там один будет сидеть да только на воробья смотреть.

И Артюшка даже засопел носом от жалости к Лихуньке, как вдруг… как вдруг за самым углом загудел гудок автомобиля.

- Крест-помощи! - закричал Артюшка и уцепился за Фомкин рукав. - Смотри, смотри, какой черный! И сюда заворачивает. К нам, к нам! Честное слово, к нам!

Накренясь на повороте, из-за угла выехал черный автомобиль и, расплескав во все стороны грязную, темную лужу, медленно подкатил к калитке белого дома. Рукою в кожаной перчатке шофер надавил резиновую грушу гудка. Сирена взвыла протяжно и громко и, взбешенный пронзительным воем, с визгом кинулся Карошка на перекладины желтого забора.

- Крест-помощи! Крест-помощи! - захлебываясь от волнения, кричал Артюшка и, даже не разглядывая автомобиля, бежал вниз к Лихунькиной двери, чтобы не опоздать, не пропустить ни одной минутки.

- Да какой же он крест-помощи, когда он без креста и без букв? - кричал вдогонку Артюшке отставший немного Фомка.

Но Артюшка не слушал его. Дверь в прачешную уже скрипела на своих петлях, облако пара уже вылетало белым клубом на холодную лестницу, и громко-громко говорили за открывавшейся дверью голоса.

- Лихунька!- кричит Артюша у самого порога. - Не бойся, Лихунька! Не бойся. Мы все тебя будем ждать. Все! Все!.. А воробья можешь взять с собою. Он живой и совсем здоровый.

- Куда взять? - отвечает вдруг Артюшке Лихунькин голос, и сам Лихунька - сам Лихунька в своей серой куртке, в своей синей шапке-ушанке, в зеленом шарфе, обмотанном вокруг шеи, - сам Лихунька широко распахивает скрипящую дверь прачешной.

Артюшка отступает назад и роняет коробочку с воробьем на землю. Платок, покрывающий коробочку, отлетает в сторону, и коробка переворачивается на бок. Неуклюже растопырив неокрепшие еще крылья, воробей выпархивает из своей тюрьмы и посматривает вбок кругленьким черненьким глазком. Из-под входной двери пахнет дождем, ветром, свободой. Незамеченный никем, воробей осторожно перепархивает к порогу.

- Лихунька! - наконец кричит во все горло обрадованный.

Артюшка. - Лихунька. А ведь за тобой крест-помощи приехал! Зачем же он за тобой приехал, если ты здоровый?

- Конечно, я здоров, - отвечает Лихунька Артюшке. - Я же обещал тебе выпить касторки. А если бы даже я и не обещал, так все равно бы выпил. - И прибавляет, немного смущенный:- Меня мама за руки держала, а дедушка целую ложку в рот так и налил.

- Так за кем ж это крест-помощи? - спрашивает Артюшка и оглядывается по сторонам.

Но сверху уже бегут легкие, быстрые, сильные шаги. Застегиваясь на ходу, по лестнице сбегает товарищ Том и кричит, не останавливаясь, зазевавшимся ребятам:

- А ведь это вовсе и не крест помощи. Это за мною автомобиль со стройки. Знаешь ли ты, что мы сейчас строим, товарищ председатель?

- Что? Что? - бросается Артюшка за Томом и хватает его за полу пальто.

- Мы строим «Дом хороших людей», - отвечает ему на бегу товарищ Том, и зубы его блестят на черном веселом лице.- Мы строим дом для детей.

- Для каких детей? - не отстает от него Артюшка и бежит за ним на крыльцо.

- Для детей черных и белых, для желтых и краснокожих. Для всех тех, кому плохо живется на их родине. И это буде! настоящий «Дом хороших людей».

И товарищ Том уже прыгает с размаху на жесткое сиденье рядом с шофером.

Рукою в кожаной перчатке шофер нажимает грушу сирены. Гудок кричит пронзительно и громко, и так же пронзительно лает Карошка, бросаясь вслед удаляющемуся автомобилю.