Станислав Романовский - Рассказы

Перед дверью домика Виталий Иванович отдал Алеше простыню, взял у Никиты стеганку, передернул плечами и сказал:

— А огонь на том берегу мы все вместе посмотрим. У меня к этой лодке и мотор есть, и весла. Вот только погода наладится, я вас свожу, когда захотите. Я так думаю: там буровики газ нашли, и он горит и день, и ночь.

— Газ желтым огнем горит, — напомнил Никита. — А это — синий огонь.

Виталий Иванович согласился:

— Правильно, синий…

Уснуть ребята не смогли. Никита ворочался с боку на бок и ворчал:

— Вот Людка, а? Вот героиня так героиня! «Я с тобой не пошла бы в трудную экспедицию!» Да таких путешественниц близко к экспедициям подпускать нельзя. «Вилку не в той руке держишь!» Да мы без нее все это знаем. Только помалкиваем…

Под ворчанье Никиты Алеша лежал неподвижно, согревался и согревал собою простыню, пахнущую смолой, туманом и камским ветром. Ему хотелось тихонько, чтобы никто не услыхал, ни одна душа не узнала, зареветь. Отчего? Он и сам толком не мог объяснить. И все же ему дремалось, и в дремоте под ворчанье Никиты наплывали воспоминания о доме, об отце, о матери.

И в этих воспоминаниях мать, как в яви, брала его на руки и уверяла: «Да никто тебя не прогоняет. Никто! Большненький ты мой. Умница… Зернышко-ооо…»