Всеволод Нестайко - Загадка старого клоуна

Только теперь, когда я услышал голос деда по телефону, я понял, как по нему соскучился.

Всю сознательную жизнь я виделся с ним каждый день, каждый день разговаривал с ним, слушал его шутки, его мудрые слова. А вот почти уже два месяца его нет рядом со мной.

Долго говорили папа с дедом, потом с бабушкою, затем мама с бабушкой и дедом. Всё подробно рассказали, обо всех делах. И уже собирались заканчивать, но я в последний момент выхватил у мамы трубку и закричал:

— Дедушка! Приезжайте! Слышите? Я скучаю по вам! Слышите? — Что-то сдавило мне горло, я не мог глотать.

Деду, наверно, передалось моё волнение, и голос его дрогнул, когда он сказал: — Приеду, Стёпа! Приеду! Я тоже по тебе скучаю… Эх!

Ночью мне снилось родное село. И дед Гриша верхом на белом цирковом коне с султаном на голове (не дед, а конь, естественно). И друзья мои Вася и Андрейка. И Туся Мороз (откуда она только в селе взялась?). И ещё что-то, чего я уже утром не мог вспомнить.

Конечно, уроки я как следует сделать не смог. Какие там уроки!

И когда меня вызвала Тина Гавриловна, я экал и мекал, отвечая, так, какЮ кажется, никогда не отвечал.

И неожиданно я услышал, что мне подсказывает — кто бы вы думали? — Игорь Дмитруха. Это было так невероятно и так странно, что я совсем замолк. И хотя Тина Гавриловна поставила мне двойку, сердце моё пело. Игорь Дмитруха, который только и знал, что издеваться надо мной, подсказывал мне, как своему лучшему другу! После того случая на троллейбусной остановке и после того, как я сказал ему одно только слово «молодец», он вдруг изменил отношение ко мне. И поглядывал на меня не враждебно и не насмешливо, как раньше. И теперь неожиданно начал подсказывать.

Туся, смотря на меня лукаво улыбнулась, но ничего не сказала. Сурена в школе не было.

У него были последние съемочные дни. Примерно через неделю он уже уедет. Вернется в свой Ереван. Жаль! Такой хороший, такой дружелюбный мальчишка! Муха!

Лина Митрофановна тоже, как на зло, вызвала меня и тоже поставила двойку. Ох уж эти учителя! И как они чувствуют, что человек не приготовил уроки? Когда всё знаешь, никто на тебя и не смотрит, никто тебя не замечает, словно тебя и на свете нет. А стоит только не приготовить, сразу же: «Наливайко! К доске!». Вот ведь же!

Настроение у меня немного испортилось. Не то чтобы я очень волновался из-за этих двоек. Я их, конечно, исправлю. Учусь я хорошо. Хоть и не круглый отличник, но троек в четверти не было.

Просто не люблю я получать двойки. Самолюбивый я. Эти двойки — словно пощечина для меня.

Придя домой, я сразу сел на кухню за уроки. И не поднялся, пока всё не сделал. Даже спина заболела. Наконец встал, потянулся. И тут неожиданно зазвонил телефон. Что-то всегда этот телефон звонит неожиданно. Дз-з-з! — аж сердце останавливается. — Алло!

— Стёпа! День добрый!.. Как жизнь молодая? — голос Чака звенел весело, бодро.

— Добрый день! Здравствуйте! Нормально… Только что уроки сделал.

— А как — чтобы встретиться? Нужно бы довести всё-таки то дело до конца. А? — А что? Вы что-то узнали? — Да, кажется…

— Да я пожалуйста… Хоть сейчас!

— Ну, тогда на Подоле, у Сковороды. — Хорошо.

Мне показалось, что Чак будто то ли похудел, то ли осунулся. Морщины четче вырисовывались на его лице, под глазами темнели круги. Но улыбался он бодро.

— Эти два дня я сидел в библиотеке, летописи перечитывал… «Повесть временных лет» главным образом. Искал.

— Ну и как, — нетерпеливо спросил я.

— Подожди. Сейчас. Сначала давай историю немного вспомним. Ну, легенду о том, как основан Киев ты знаешь.

— Знаю. Братья Кий, Щек, Хорив и сестра их Лыбедь! — выпалил я.

— Так. Пропустим Аскольда и Дира, Олега, Игоря, жену его Ольгу, Святослава, сына его Владимира, Ярослава Мудрого, период расцвета древней Киевской Руси… Посмотрим, что происходило в Киеве после смерти Ярослава Мудрого. Власть перешла к его сыновьям. Великокняжеский киевский стол получил старший сын Изяслав. Братья его получили так называемые удельные земли — княжества Черниговское, Переяславское и другие.

И вот в 1068 году на юго-западные рубежи Руси набежали половцы. Киевский князь Изяслав и его братья Всеволод Переяславский и Святослав Черниговский выступили против них. На речке Альте половцы их разбили. Святослав с остатками своей дружины убежал назад в Чернигов, а Изяслав и Всеволод убежали в Киев. Киевляне были расстроены поражением, половцы угрожали их городу. И горожане обратились к князю с просьбой дать им оружие, чтобы защищать Киев.