Кармен Васкес-Виго - Мятные леденцы

— «Когда мы с мамой были за городом, мы собрались было закусить, как вдруг очень испугались какого-то незнакомца с лицом, скрытым под маской. — Он тоже употребил слово «вдруг», которое должно было придать повествованию устрашающий смысл. — Незнакомец в маске со зверским лицом и угрожающим голосом…»

Слышно было, как Тоньо сказал своему соседу по парте:

— Откуда видно, что лицо у него зверское, если оно скрыто под маской?

Но Пепито решил не придавать значения замечаниям и продолжал читать дальше:

— «…сказал: «Кошелёк или жизнь!» Мама отдала ему нашу единственную сумку с едой, больше у нас ничего не было. Тогда я, выхватив саблю, помешал ему».

— Интересно, какую? — послышался голос Лео.

— Что какую?

— Какую саблю? Вот у меня есть сабля с двойным лезвием, которая может погладить кожу, да так, что… тра… ля… ля…

Он стал напевать популярную песенку рекламы лезвий для бритья. Дон Аугустин ударом по столу восстановил тишину в классе. Пепито продолжал, хотя голос начал ему изменять, и он ничего не мог с ним сделать. Что-то странное происходило с горлом.

— «Угрожавший нам незнакомец в маске, увидав меня, готового к бою, вдруг убежал. Тогда моя мама говорит мне: «О, Пепито, ты обратил в бегство угрожавшего нам незнакомца в маске», а я ответил ей: «Это сделал бы каждый». Потом мы позавтракали, и никто из воров нам больше не мешал. Мораль…»

— На всякую старуху бывает проруха! — пропищал Лео женским голосом.

Учитель постучал опять по столу, и Пепито дочитал до конца:

— «Не отступай перед опасностью, какой бы она ни была, и не дай вору украсть твой завтрак, который ты привёз с собой в деревню».

Пепито был очень доволен своим сочинением. Неизвестно, что там сочинил Курро, но в любом случае он вполне мог бы получить премию. Ему представилось, как в газете, на первом плане, изображён он, стоящий рядом с мамой в момент вручения дону Хоакину тысячи песет. А наверху большими буквами: «Пепито, обладатель премии в миллион песет за книгу «День в деревне».

— Очень хорошо, поучительно, поистине поучительно, — сказал учитель.

— Сеньор учитель, — Лео пытался испортить впечатление от работы, — жулики не воруют завтраки. Если нет ожерелий, колец или золотых монет, они и грабить не станут.

— Бывает так, что писатель придумывает, — возразил Пепито. — Ты никогда не читал новелл?

— Так он тебе и читал! — закричал со своего места Китаец.

— Тихо! Тихо! А теперь ты, Курро.

Друзья обеспокоенно переглянулись и стали нервничать. Станешь тут нервным…

— В деревне п… п… п…

Чего больше всего опасались, то и случилось: не успел он начать чтение, как стал заикаться. Ребята пытались помочь ему, шёпотом подсказывая:

— Птицы… пейзажи…

— Пчёлы…

Но Курро глубоко вздохнул и справился сам:

— Пальмы.

— Враньё. В деревне ничего, кроме сорной травы, нет.

— В деревне, о которой я рассказываю, — стал объяснять Курро уже спокойнее, — растут финиковые пальмы, и всё. И находится она в провинции Аликанте.

— Да ты ведь никогда не был в деревне, которая находится в провинции Аликанте!

— А для чего тогда книги по географии?

— Спокойнее, спокойнее! Вы не должны перебивать своих товарищей, когда они отвечают. Продолжай, Курро.

— В деревне всё было бы хорошо, если бы не москиты, муравьи, змеи и разные насекомые, которые кусают путешественников, причиняя им неудовольствие и зуд».

Должно быть, он очень гордился такими познаниями, потому что, дочитав до точки, он сделал паузу в ожидании возможных похвал. Но похвал не было.

— «К счастью, есть врачи. Они своими знаниями и уколами сразу делают нас здоровыми. Слава и хвала врачу в деревне!»

— Хорошо, Курро, хорошо. Хотя у тебя произошла некоторая путаница с насекомыми и животными, мне нравится, что ты умеешь ценить труд людей науки. В твоей семье есть врачи?

— Почти. Мой папа фельдшер.

— И хотя твоё сочинение краткое, лаконичное, сразу видно, что ты постарался обогатить свой словарный запас. Это очень хорошо, очень похвально.

Никогда ещё ребята не видели дона Аугустина таким взволнованным. «Премия в кармане», — решили друзья Курро, да и он сам тоже. А пока другие ученики читали свои работы, наши друзья думали лишь о награде. В глубине души они считали, что ни одна из работ не стоила внимания.

Последним был Тоньо. Его нельзя было считать достойным противником. Однако встав из-за парты с листом бумаги в руках, он посмотрел на них и шёпотом сказал: