Кармен Васкес-Виго - Мятные леденцы

Дракон тоже помчался со всех ног, но в противоположную от них сторону — к машине.

Мальчики растерялись, они не знали, что делать. Дверца машины была открыта, и из неё выглядывал старик с седой бородой и усами. Дракон бросился к нему, счастливый, будто он встретил разом и отца и мать.

— Нерон!.. Какая радость! Нерон! — повторял сеньор, а собака радостно визжала, приветствуя его.

— Ну как? — тихо спросил Пепито у Китайца.

— Должно быть, это один из полицейских трюков. Они очень хитры, ну и мы тоже так легко не дадимся.

— Бежим? Время ещё есть…

— Обожди. Давай изучим обстановку.

Старик с трудом вышел из машины и направился к ребятам. Дракон — за ним.

— Собаку зовут Дракон, — дерзко заявил Китаец.

— У меня он звался Нероном, — дружелюбно ответил сеньор.

Нерон, Дракон — звучит почти одинаково. Вот почему он так легко стал отзываться на новое имя.

— Видели, он меня узнал. Он жил у меня больше года. А потом исчез. Я был очень огорчён. Я давал объявления в газеты. Вы их не читали?

— Мы нашли его во дворе, — стал объяснять Пепито. — И подумали, что у него нет хозяина.

— Если вы хотите арестовать нас за это… — вмешался Китаец, — то знайте, мы не признаём себя виновными.

— Арестовать? — улыбнулся старик. — Что за нелепая мысль? Я вам благодарен, что вы позаботились о Нероне.

Ясно, старик был не из полиции. Да и человек в форме оказался просто шофёром.

— А теперь… — начал было Пепито, но замолчал, не решаясь сказать, о чем он думал.

— Теперь что?

— Если Дракон… Нерон ваш, вы, наверное, захотите забрать его?

— Я бы хотел. Он ведь добрый и верный друг, а я очень одинок. Я старый. И рядом со мной нет никого… только он… А тебе, если хочешь, я подарю другую.

— Нет, другого мне не надо, — сердито ответил мальчик.

— Хорошенькое дело! — возмутился Кике. — Теперь мы и без премии и без собаки!..

— Какой премии? — спросил старик.

— Которую нам бы дали на собачьей выставке.

Тут засмеялся старик, он смеялся до слёз.

— Нет, дети, нет… Уверяю вас, никакой премии вы за него не получите… Нерон верный, умный, ласковый… но это собака не для выставок.

— Вот я и говорю, — повторял Кике. — Без собаки, без премии, и ещё тюрьма поджидает нас.

— Какая тюрьма? Почему вы должны идти в тюрьму?

— Потому что мы не сможем уплатить долг дону Хоакину, лавочнику.

— Лавочника можно понять — мы ведь сбросили на него кислородную бомбу.

— И сделали большую ды… ды… ды…

— Дыру в навесе над лавкой. Ему, конечно, это неприятно.

— В общем… — Пепито решил сказать всё, потому что старик вряд ли мог понять что-либо. — Нам нужно платить…

— Сколько?

— Тысячу песет.

— Тысячу песет?

— Вы не думайте, у нас уже есть половина, — пояснил Кике, главный кассир.

— Откуда же они у вас?

— Из сбережений: мы работали и ещё продавали мятные леденцы.

— Вы сами их делали?

— Да… и прекрасно получалось.

Старик вынул кожаный бумажник.

— Вы были очень добры к Нерону, и я должен вас вознаградить, — сказал он и вручил Кике три бумажки по тысяче песет каждая, новенькие, хрустящие, красивые.

— Это много… — забормотал мальчик, полумёртвый от волнения.

— Это та сумма, которую я назначил за собаку в газетных объявлениях.

— Да ведь на это можно купить футбольный мяч! — как безумный завизжал Китаец.

— И скелет! — сказал Курро.

— А пирожных!

— И книги!

— И заплатить дону Хоакину, — напомнил старик.

— Жалко только… — вздохнул Пепито, глядя на Дракона.

— Да, да… Я тебя понимаю…

Пёс сидел между старым и новым хозяином, смотрел то на одного, то на другого, как будто не мог расстаться ни с одним.

— Это… — старик задумался. — Это мы тоже уладим.

Из бумажника он вынул визитную карточку. На ней было написано имя: «Пабло Алкантара», и адрес.

— Рано утром по воскресеньям вы будете приходить ко мне и гулять с Нероном… Драконом… Потом вместе пообедаем и…

— Да здравствует дон Пабло! Ура! — закричал Кике, не сомневаясь, что обед будет вкусным; ребята поддержали.

Чуррос — крендельки, жаренные в масле.

Эль-Ретиро — национальный парк.