Константин Иосифов - Охотники за джихами

— Плохо ты меня знаешь — боюсь! Да только Леонид Петрович и разговаривать со мной не станет. А без музея наше общество не может. Понятно тебе?

— Другие же кружки существуют…

— Так то кружки… А у нас не кружок, а общество. Карстово-спелеологическо-пещерно-стационарное общество. И археологическое к тому же. И председатель его твой единственный-распроединственный сын. Ленке небось мяч купила, а ради меня трудно пойти к директору. И даже не к настоящему директору, а всего-навсего к временно исполняющему обязанности директора — какому-то несчастному ИО.

— А не пришло ли тебе в голову, мой единственный-распроединственный и неповторимый сын, что играть на родственной струне и подло и бесполезно? Может быть, если бы председателем этого мудрёного общества был бы не мой сын, я бы и похлопотала. Давай лучше подождём. Вот приедет новый директор, новый директор нас рассудит. Он вам и комнату выделит и машину будет давать.

— Какая ты всё-таки у меня непринципиальная!

— Ну-ну! А то не посмотрю, что ты мой единственный-распроединственный сын и председатель.

Немедленно, пока не остыл пыл, Миша побежал в школу. Трижды он брался за дверную ручку директорского кабинета, и трижды рука опускалась сама собой. Четвёртой попытки он делать не стал, а покатил на велосипеде в Адлер, в райком комсомола. Там, в райкоме, разберутся, что к чему. Они уж не станут поднимать да опускать руку перед директорской дверью по шесть раз. А то возьмут и отвоюют класс в какой-нибудь адлерской школе — и вся недолга! А что, разве так не бывает? Пал Палыч не зря говорил!

Миша открыл первую попавшуюся дверь и оказался в огромной комнате. Посреди комнаты стоял маленький письменный стол, точно такой, как мамин, завучевский. За столом сидел парень в белых брюках и белой тенниске и читал какую-то бумажку. На лице его было неприступное выражение, какое всегда бывает у человека, когда он сидит за учрежденческим столом. И почему это так получается — стоит человеку сесть за учрежденческий стол, и тут уж к нему не подходи? Взять хотя бы маму. Дома, когда она сидит за столом, она мама как мама. К ней и приласкаться можно, а если и нагрубишь, то не очень достанется. Попробуй приласкайся к ней или нагруби, когда она сидит за своим завучевским столом в кабинете Леонида Петровича! Бр!.. Даже если у тебя к ней школьное дело, то и тогда ты дважды остановишься и подумаешь, прежде чем подойдёшь к ней.

Закончив рассматривать бумажку, парень написал резолюцию в её верхнем углу, посмотрел на неё, наклонив голову налево, а потом направо, совсем как Дружок, когда он интересуется какой-нибудь козявкой, и спросил деловито:

— Ко мне?

— К вам.

— По какому делу?

— По археологическому.

Парень улыбнулся и подошёл к Мише — и сейчас же волшебное действие учрежденческого стола прекратилось и неприступное учрежденческое выражение сменилось простым, человеческим. Он отвёл Мишу к окну и просто, по-товарищески положил руку ему на плечо.

— Из цитрусового совхоза, да?

— Да.

— Ну, будем знакомы. Меня зовут Владислав. А тебя?

— Миша Капелюшников.

— Это ты, что ли, клады с собакой ищешь?

— Вовсе и не клады… Что я, Том Сойер, что ли…

— Ну, а Арсен что? Угрюмый ходит?

— Угрюмый не угрюмый, а перевоспитался… — И Миша рассказал всё: и как Арсен теперь увлёкся раскопками, а Адгур Джикирба раньше дохлых гадюк по деревьям развешивал и контролёрам головы морочил, а сейчас стоянку джихов нашёл и грот открыл. А новенькая учительница географии — прежде она только и знала, что двойки ставила, а теперь тоже перевоспиталась и в походы с ребятами ходит. Всё было бы хорошо, да вот один беда — музея нет. Экспонаты есть, а музея нет. А экспонаты без музея — вроде и не экспонаты вовсе.

— С начальством ты говорил?

— Говорил. Я с завучем говорил.

— Ну, и?

— Ни в какую! Говорит — не выйдет.

Владислав подумал немного, а потом сказал:

— Ну, идём! Для начала обратимся в районо.

Но районовские дяди и тёти не помогли. Они звонили в школу совхоза, доказывали директору и завучу — во время разговоров Миша стоял красный как рак и был готов провалиться сквозь землю, — что музей надо обязательно открыть, так как он будет стимулировать интерес к краеведению не только у совхозных ребят, но и по всему району, но всё было напрасно. Для комнаты находили другое применение.

Тогда Владислав и Миша вышли на улицу. Целый квартал они шли молча.

— Ну, коли так, то идём в райком партии. Директором он у вас давно?