Эдвард Лир - Сказки Биг Бена

Приятный вечер завершен
  был тихой песней Сэма,
И слушал песню капитан,
  роняя слезы немо.
— Вот так певала перед сном
  мне матушка когда-то…
Ах, милый Сэм, скажи,
  зачем веду я жизнь пирата?

Друзья свели его в постель
  и сами зарыдали,
И нежно сняли сапоги,
  и валерьянки дали,
И челюсть новую его
  переложили в кружку,
И грелку сунули к ногам,
  и саблю под подушку.

Потом, молитву сотворив,
  разделись аккуратно,
Без грубых шуток и божбы,
  пристойно-деликатно,
И мирно отошли ко сну,
  умыв лицо и шею,
И в грезах видели всю ночь
  порхающую фею.

Они отплыли на заре.
  Но только за кормою
Сокрылась чудная земля,
  пошло совсем иное:
Все утро хмурились они
  и пили ром без меры,
  И растеряли навсегда
  приличные манеры.

А на волшебном берегу,
  на дальнем Фунафути
Все так же ветер шелестел
  о мире и уюте.
Черепашонок спал в песке,
  и устрицы вздыхали,
И солнце озирало мир
  без гнева и печали.

Добро пожаловать, сэр Бом!
Вам чай с лимоном? с молоком?
Ах! Что это? Разбилась чашка?
Но вы не обожглись, бедняжка?
Позвольте, я вас промокну…
Пустяк! Возьмем еще одну,
Я сам частенько их роняю.
Не огорчайтесь! Выпьем чаю.
Как там ваш родственник, сэр Бом? —
Ну, тот, что пробил стенку лбом, —
Встает с постели понемногу?
Ну, слава богу, слава богу…

Поосторожней, сэр! Ваш стул!..
Как он ужасно громыхнул!
Вы не ушиблись? Просто счастье!
Что — снова склеить эти части?
Не стоит, стул был старый — он
Елизаветинских времен.
Там вензель был на верхней планке.
Оставьте на полу останки!
Забудемте про старину;
Давайте подойдем к окну.
Тут вся стена плющом увита.
Куда вы, сэр?!

Окно закрыто!!!
Вы не порезались стеклом?
Нет? Это — чудо, милый Бом!
Я показать хотел вам что-то.
Вот эта ваза — терракота —
Довольно ценная… была.
Ну, ничего! Нога цела?
Я рад, что вы знаток фарфора.
Уже уходите? Так скоро?
Почаще к нам!
Всегда вас ждем!
До встречи, дорогой сэр Бом!

С какого ни посмотришь бока —
Я в мире очень одинока!

Мне сразу полюбился он,
  веселый мистер Оп,
Его открытое лицо
  и безмятежный лоб.
Мы познакомились в четверг,
  дождливым летним днем:
Я помню мокрые кусты
  и лужи под окном.

Он к нам вошел не так, как все,
  в прихожей сняв пальто,
И, как он в комнату проник,
  не углядел никто.
Он не стучал, он не звонил,
  он появился вдруг
И сразу улыбнулся мне,
  как закадычный друг.

Он был не то чтоб чересчур
  изысканно одет:
Ни брюк и ни рубашки —
  только шляпа и жилет.
Собой не молод и не стар
  и в меру кругловат,
Приятный скромный джентльмен
  от головы до пят.

Но по душам потолковать
  нам не пришлось почти:
Не знали мы, что через миг
  должно произойти.
Над ним резинку занесла
  жестокая рука,
И голос прогремел: «Стереть
  смешного толстяка!»