Владимир Добряков - Шумный двор

— Успокойся, — сказал Саша и, помолчав, спросил: — Ты бы, наверно, хотела видеть его?

— Конечно!.. А скажи, разве не имею на это нрава?

— И адреса его не знаешь?

— Не знаю.

— А как его фамилия? — вдруг обернулся Саша.

— Дмитренко. Андрей Иванович. В брачном свидетельстве так записано. Сейчас ему сорок четыре года.

— Нет, — разочарованно качнул головой Саша. — Не слышал…

Весь день у Саши из головы не выходила Лена. Не написать ли об этой истории своему другу Мишке?.. Сначала он отвергал эту мысль: какое имеет право вмешиваться в ее жизнь? А потом убедил себя, что имеет такое право. Ведь страдает же она. Думает об отце, все время думает… Да, надо написать. Ну, что здесь такого — узнать адрес? Ничего особенного.

После ужина, когда Пенка села играть с отцом в шахматы, а Вадик и Толик отправились спать, Саша вырвал из тетради чистый листок, посидел с минуту, разглядывая кончик пера, и начал писать:

«Здравствуй, дружище! Миша, есть тебе боевое задание…»

Вечером Марс вызвал к себе начальника разведки и сказал, что недоволен ребятами. Куда это годится — лишь восемь рублей добыли за неделю!

Плутон пытался оправдаться, но сам видел, что доводы слабы. Конечно, им надо лучше стараться, быть порасторопней. Тогда и не будут по три дня за одним пуделем ходить, и старуху можно перехитрить, и взять без приманки рыжую таксу.

Он обещал выправить положение.

— А что Сатурн делает? Почему от него помощи нет?

— Мы его предупредили, — с готовностью ответил Плутон. — Завтра снова напомним.

Марс тяжело вздохнул.

— Я прошу: сделайте все, что возможно. Осталось не так уж много, и вот… В общем, постарайтесь. Так ребятам и передай — успех теперь зависит от вашей расторопности.

На другое утро Плутон совещался с Меркурием и Венерой. Настроение у всех было подавленное. Меркурий на одно упирал: быстрее всего они смогут получить деньги от Кости.

— Я из этого гада выжму деньгу! — грозил Меркурий. — В свой паршивый клуб радиоприемник пожертвовал, магнитофон гоняет, а для настоящего дела рубля ему жалко!

Что ж, Меркурий прав. Ребята отправились было к Косте, но потом решили, что разговаривать у него дома или во дворе не годится. Пусть Венера приведет его сюда, в подъезд.

Костя явился бледный, в глазах застыл испуг. И все же было в нем что-то новое — злость какая-то или решимость.

— Выручай из беды, — увидев Костю, начал Плутон. — До зарезу нужны деньги.

Костя помотал головой:

— Не могу, ребята.

— Как так не можешь? — Меркурий сжал кулаки. — Да мы тебе!..

— Перестань! — попытался унять приятеля Митя. — Уж сразу за кулаки…

— Чего перестань! Пусть деньги приносит!

— У дедушки я брать больше не буду, — отрезал Костя.

— А нам наплевать, у кого будешь брать — у дедушки или у бабушки. Нам деньги нужны! Ты это понимаешь? Даем час сроку. Отправляйся, и чтоб через час деньги были здесь!

Глухо, с отчаянным упрямством Костя произнес:

— Я не могу.

— Не можешь! — рявкнул Меркурий и ударил Костю в подбородок.

В дверях мелькнула фигурка девочки. А Меркурий, отталкивая Митю, ударил Костю второй раз, третий…

Саша и Лешка размешивали в ведре белую краску, собираясь прочертить линию баскетбольной площадки. Вдруг подбежала Нюська:

— Леша! Леша! Мальчишки Костю бьют!

— Где?

— Там. — Нюська показала на подъезд. — Я Зюзю искала, потом — вижу…

Лешка, бросив в ведро кисть, сказал Саше:

— Бежим!

Нюська тоже пустилась за ними.

Когда они вбежали в подъезд, то никаких мальчишек уже не застали. Там был лишь один Костя. Прислонившись к стенке, он тихонько всхлипывал… Губа у него уже распухла, из носа капала кровь. На расспросы ребят, кто его бил, он не хотел отвечать.

Саша взял Костю за плечи и сказал:

— Идем к нам. Умоешься…

Дома он уложил Костю на диван, лицом кверху, а Лешка подал ему столовый нож. Он уверял: если приложить нож к губе, то опухоль станет меньше. Однако то ли нож был неподходящий, то ли еще почему, но распухшая Костина губа худеть не думала. Зато кровь из носа прекратила идти. Костя встал, умылся под краном. А когда вытерся полотенцем и посмотрел на себя в зеркало, то попробовал даже улыбнуться. Улыбки не получилось — губа мешала.

— Так кто же тебя все-таки разукрасил? — спросил Лешка.

Костя жалобно попросил: