Владимир Добряков - Шумный двор

— Это ж дети, Никитична. Всегда баловались… Да себя возьму. Помню: шарахнул раз мячом по окну, а там — бутыль с вишневой наливкой. Шуму-то было! — Василий Степанович засмеялся, закрутил головой. — Что поделаешь — дети. Такая у них пора.

Тетя Марфа сердито смахнула тряпкой куски стекла в ведро.

— Верно сказывают: яблоко от яблони недалеко падает. Сам, значит, хулиганом был и сына таким растишь. Детей в руках держать надо, а не потакать шалостям.

— Эх, Никитична, — горестно сказал Василий Степанович, — зачем такое говоришь… Будто я не держал Лешку!.. Э-эх! Только, видать, пользы от того битья, как от гвоздя в шине… Я вот, по всей прямоте откроюсь, полную ночь не спал. Жизнь свою вспоминал. И, можно сказать, только сейчас дошел до этого понятия. Умом и сердцем дошел. Ведь как получается — бьешь его, а он же — человек. Какая-никакая душа в нем имеется, гордость. А как же — человек.

— Человек! — Тетя Марфа в сердцах бросила на подоконник тряпку. — А стекла высаживает, как последний хулиган. И теперь, вместо того чтобы лишний кусок в дом принести, должен ты на стекла тратиться!

— Не пришлось, Никитична. Молодцы ребятишки-то. Сами купили. Собрали меж собой деньги и купили. Видишь, друг за дружку — в огонь и воду. А ты говоришь — сорванцы, хулиганы! Приходи-ка сегодня на собрание — как раз о ребятишках разговор будет…

— Только и дел мне, как по собраниям расхаживать!..

На собрание жильцов тетя Марфа, конечно, не пришла. И не только она не пришла. И объявление висело со вчерашнего вечера, и ребята обошли квартиры — предупреждали о собрании, а в просторной комнате домоуправления к назначенному времени собралось лишь человек десять взрослых.

Сергей Сергеевич посмотрел на Ретюнского.

— Не очень организованный у вас народ. Десять минут седьмого, а людей — кот наплакал.

Управдом, довольный в душе, что собрание может сорваться, беспомощно пожал плечами.

— Что поделаешь? Должен с вами согласиться — народ действительно неорганизованный. Ну, и время к тому же выбрали не совсем удачное. Люди только с работы пришли, покушали, и теперь кто в кино или театр собирается, кто в парк — культурно провести вечер. Ну, посудите, кому охота сидеть в душной комнате и строить, извините за откровенность, песочные планы? — Ретюнский поднял папку, как бы предупреждая возражение собеседника. — Я, безусловно, понимаю важность вопроса организации разумного отдыха детей, но ведь это легко в газетке написать. Попробуйте в жизни осуществить. Трудно. Откровенно признаюсь: лично я плохо верю в реальность данного мероприятия. Поломают все ребятишки, побьют, забросят через неделю, и останется все по-прежнему. Ведь и качели когда-то делали, и грибки — все уничтожили. Как саранча.

— В том-то и секрет, — возразил Сергей Сергеевич, — не готовое им предложить, а пусть сами потрудятся…

— Детская самодеятельность? Это, извините, красиво звучит. В жизни все сложнее.

— Вы не верите в ребят?

Управдом посмотрел на полупустое помещение, на яркое солнце за окном и ответил:

— Буду откровенен: не верю.

Именно в этот момент Лешка, стоявший с ребятами у окна, вдруг хлопнул себя по лбу.

— Идея!

Пошептавшись о чем-то с друзьями, он крикнул:

— Сергей Сергеевич! Через пять минут все будут здесь! — И ребята кинулись к выходу.

Ретюнский добродушно поскреб рыжеватый подбородок.

— Эх, детство босоногое! Всё-то им кажется просто. Раз, два, три — площадку сделаем! Раз, два, три — жильцов соберем! Поверите, в прошлом месяце лектора пригласили. «Муха — разносчик заразы», — так лекция называлась. Очень актуальная тема. И что бы думали? Три человека явились. Стыд. Пришлось извиняться перед лектором… Видимо, и сегодня придется отложить собрание. Больше никто не придет. Уж я-то знаю, поверьте мне…

Но каково было удивление Ретюнского, когда через минуту широко распахнулась дверь и вошло сразу трое жильцов, за ними — еще двое. Потом еще, еще…

А ребята тем временем носились по этажам и стучали в двери квартир.

— Скорей в домоуправление! Гагарин приехал! Скорей!

— Какой Гагарин?

— Вы что, с луны свалились? Гагарина не знаете?

Все и побежали в домоуправление. «Недоразумение» сразу, конечно, выяснилось, но на ребят почему-то никому не хотелось сердиться. Наоборот, даже хвалили за находчивость. Все смеялись, шутили, и никто не собирался уходить. В комнате стало тесно. Озабоченный Ретюнский открыл обе половинки двери своего кабинета.