Элинор Портер - Юность Поллианны

Она улыбалась всем встречным, но вскоре расстроилась оттого, что ни одной улыбки в ответ не получила. Эту особенность здесь, в Бостоне, она уже заметила; однако продолжала улыбаться в надежде, что, может быть, кто-то улыбнётся в ответ.

Дом миссис Кэрью стоял совсем недалеко от начала улицы, и через некоторое время Поллианна оказалась у перекрёстка. Напротив, во всей своей осенней прелести, лежал бостонский парк, который, по мнению Поллианны, был «прекрасней любого двора».

Поллианна остановилась. Глаза её тоскливо смотрели на богатство осенних красок. Она нисколько не сомневалась, что это сад каких-нибудь богатых людей. Однажды, когда она ещё была в санатории, их с доктором пригласила одна дама, которая жила в очень красивом большом доме, окружённом дорожками, деревьями, клумбами, такими же красивыми, как здесь.

Поллианне очень хотелось пересечь улицу и пройти по той стороне, но она сомневалась, удобно ли это? Там было много людей, они ходили туда и сюда… Может быть, их пригласили? Понаблюдав некоторое время, она увидела двух женщин, мужчину, а затем — маленькую девочку, которые свободно прошли в ворота и торопливо пошли по дорожке, и решила, что ей тоже можно войти. Пользуясь случаем, она проворно перешла улицу и вошла в парк.

Вблизи он оказался ещё красивее. Над её головой перекликались птички, дорожку перебежали белочки. На скамейках сидели мужчины, женщины, дети. Через ветви деревьев пробивались золотистые лучи солнца и отражались в воде, а откуда-то доносились весёлые крики детей и звуки музыки.

Поллианна опять остановилась в нерешительности и, немножко робея, обратилась к изящно одетой молодой женщине, которая шла ей навстречу.

— Простите, пожалуйста, тут, наверное, бал? — спросила она.

Женщина в недоумении уставилась на неё.

— Бал?

— Да. Я хотела спросить, можно мне здесь остаться?

— Тебе? Конечно. Это для… для всех! — воскликнула молодая женщина.

— Ох, тогда всё в порядке! — засияла Поллианна. — Как я рада, что пришла!

Женщина не ответила, только оглянулась, посмотрела на Поллианну всё так же недоуменно и торопливо пошла своим путём.

Поллианну не удивило, что хозяин этого прекрасного места, должно быть, очень щедрый, позволил всем принять участие в торжестве. Она шла, оглядываясь по сторонам. Там, где тропинка поворачивала, она увидела маленькую девочку с кукольной коляской и остановилась, но не успела она произнести и дюжины слов, как откуда ни возьмись, появилась молодая женщина, которая протянула руки к маленькой девочке и строго сказала:

— Сюда, Гледис! Сейчас же иди ко мне! Разве мама позволила говорить с чужими?

— Я не чужая, — объяснила Поллианна. — Я живу здесь, в Бостоне… — Но женщина с маленькой девочкой, которая тащила за собой кукольную коляску, была уже далеко. Поллианна, подавив вздох, замолчала. С минуту она стояла в раздумье, совершенно расстроенная, затем, решительно вздёрнув подбородок, пошла дальше. «Ну и что? Я могу радоваться, — подумала она, — потому что теперь я найду кого-нибудь ещё лучше. Может быть — Сюзи Смит, а может — даже и Джеми. Во всяком случае, я хочу их найти, а если их и не встречу, всё равно с кем-нибудь познакомлюсь».

Она мечтательно смотрела на поглощённых собою людей, проходящих мимо неё. Ей было одиноко. Воспитанная отцом и «Женской помощью» в маленьком городке, она каждый дом считала своим домом, каждого жителя — своим другом. Приехав к своей тёте в Вермонт, она просто решила, что разница только в том, что там новые дома и новые друзья, даже более привлекательные. Они ведь другие, а она очень любила всё новое. Высшей радостью в Белдингсвилле были прогулка по городу и посещения новых друзей. Естественно, Бостон, когда она увидела его впервые, показался ей ещё привлекательней, потому что обещал более увлекательные приключения.

До сих пор, однако, ей приходилось признать, что ожидания не оправдались. Она пробыла здесь почти две недели и так и не узнала людей, которые живут через улицу или даже по соседству. Ещё необъяснимей было то, что миссис Кэрью и сама не знала многих и никого не знала хорошо. Она, кажется, была совершенно безразлична к своим соседям, и тут, по-видимому, ничего нельзя было сделать.

— Они меня не интересуют, — отвечала она.

Поллианна, которую они очень интересовали, должна была этим удовлетвориться.