Владимир Степаненко - Голубой дымок вигвама

Очень скоро собака оказалась на берегу. После сумрачного и молчаливого леса здесь было еще светло.

На противоположной стороне реки звонкими голосами перекликались деревенские ребята.

— Миха сказал, что бобра индейцы Амиком называли.

— Много знает твой Миха! — задорно заспорил невидимый мальчуган. — Мог и соврать.

— Парень сказал. Он с кордона плыл.

— Собирай валежник. Теплину разведем.

— Выдумал. Хочешь огнем испугать?

— А картошку печь?

— Обойдешься.

Тайге было приятно слышать ребячьи голоса. Она легла на берегу. Гудят уставшие ноги, но как приятно отдыхать!

Когда ни прибегут дымковские ребята на реку, там уже Челомей сидит с удочками. На рассвете ли это случится или на закате, в сильный дождь или грозу, его всегда можно увидеть. Ловит Челомей на ямах и охотится за крупной рыбой. На всех его любимых местах колы вбиты. К ним привязывает он ботник, чтобы не сносило течением.

В это утро Егорша обогнал Петьку Утехина и Сережку Овчинникова. Трудно досталась ему победа. Обгоняя ребят, он срезал угол и напоролся на заросли крапивы, где обстрекал ноги.

Егорша в несколько прыжков пересек отмель и влетел в воду, чтобы унять саднящую боль.

— Клюет?

— Есть малость! — недовольно буркнул Челомей.

Каждый день повторялась подобная сцена. Но задавать вопрос старому рыболову по ребячьему уговору имел право только победитель в беге.

Челомей отвечал всегда односложно, но ребята не обижались на него: он боялся распугать рыбу.

В Дымках много было настоящих рыболовов, но больше Челомея никто не ловил. Взрослые говорили, что Челомей знает какое-то заговоренное слово. Стоит ему пошептать — и обновится!

Самые любопытные рыболовы обычно расспрашивали Челомея, на что он ловит, и смотрели у него удочки.

Ничего особенного не было в этих удочках. Самые обыкновенные. Палки вырезаны из орешника. Привязаны волосяные лески, на которые давно уже никто не ловит. Крючки тоже самые обычные. Продаются такие в сельмаге. На пятачок — десяток! Поплавки большие — вырезаны из коры дуба.

Смотрел Егорша удочки Челомея. А когда увидел волосяные лески, решил, что открыл секрет. Сбегал в тот же день на конюшню и надергал из хвоста Огурчика длинные пряди волос. Но сколько потом ни бился, сплести так и не удалось.

Знает Егорша, никому в деревне не удается ловить, кроме Челомея, огромных черных лещей, лобастых голавлей и здоровых язей. Не один раз видел мальчик, как вытряхивал рыболов из своей большой плетушки усатых налимов, толстущих судаков и щук. Лягут рыбины одна около другой, как поленья дров. Даже не верится, что такая рыба есть в Кокшаге!

— Челомей, на что ты ловишь? — спросил как-то при Егорше председатель колхоза.

— На уду.

— Сеткой ты не балуешь?

— А ты смотри, председатель. Рыба на виду! От зависти на меня наговаривают. Рыба в сетях жабрится, а найди на ней след! Ну, ну, ищи! Уметь ловить надо!

Егорша готов был наброситься на отца, председателя колхоза, что тот посмел оскорбить старика и заподозрил его в браконьерстве.

— Папа, Челомей ловит на волосяные лески! — горячо вступился Егорка. — Я узнал.

— Челомей сказал?

— Нет, я сам видел.

— Ну, ну, пробуй! — отец засмеялся. — Времени нет, а то бы я секрет узнал. Простой он должен быть.

Челомей был нелюдим. Если деревенские рыболовы подъезжали к его ботнику или хотели ловить рядом, он сразу сматывал лески и менял место. Об этих причудах рыболовы знали и держались в стороне от старика.

Петька с Сережкой долго не могли отдышаться.

— Что сказал Челомей? — спросил нетерпеливый Петька и откинул со лба мокрую прядь волос.

— Малость клюет.

— И мы поймаем! — Егорша потащил мальчишек ловить к обрыву окуньков и сорожек.

— Прикармливать надо, — сказал Сережка и шмыгнул носом. — Закатывать в глиняные шары червей. Слышал, так делают. Пока глина в воде размокает, рыба кормится.

— Знамо так, — поддержал приятеля Петька. — Парить овес тоже хорошо. Отец говорил. Потом язей на горох ловить!