Энн Файн: Кот-убийца и Рождество

— «Три котенка горевали — рукавички потеряли», — решила Люсиль.

— Да! Отлично! — сказала Элли. — Можно использовать Таффи и моих плюшевых котят.

«Использовать» Таффи? Извините! И кто я теперь, по-вашему? Кухонное полотенце?

Никто не смеет меня «использовать»!

— И нам нужно двенадцать маленьких рукавичек, — придумал гений Ланцелот.

Я встрепенулся. Рукавички? На мои лапы? Вот уж нет. Нет, нет, нет и нет. Даже если мне предложат главную роль в спектакле.

Но они уже забегали в поисках необходимого. Пока их не было, я развлекался — сбил с веток несколько блестящих елочных шаров. Как и в прошлом году, я назначил себе пять очков, если они упадут среди свертков с подарками, и еще пять бонусных, если выкатятся на ковер.

В сумме выбил сто двадцать.

Блестящий результат! Побил даже прошлогодний рекорд. Все дело в практике, запомните. Знаете такую поговорку: «Терпение и труд всё перетрут»?

Ой, да ладно, ладно! Да, никто их не предупредил, когда они вернулись. А нечего бегать как сумасшедшие, под ноги надо смотреть! Три пары ног могут перетоптать гору украшений, прежде чем сообразят, что надо бы остановиться. Так что повсюду образовались хрустящие сверкающие россыпи. Опять народ собрался. Отцу Элли пришлось возюкать по ковру пылесосом, а маме — целую вечность выковыривать микроскопические осколки из меховых тапочек тети Энн, оставленных под диваном.

После этого все успокоились. Все, кроме папаши… Он то и дело бурчал: «Я же говорил, что нужно отправить Таффи за решетку. Только поглядите на елку! Черт-те что! Снизу почти голая, а вверху перегружена игрушками. Вид отвратный».

Элли явно волновалась, как бы меня не сдали в приют.

— Можно перевесить на нижние ветки часть шариков, до которых Таффи не дотянулся.

Но мистер Всё-Не-По-Мне едко хмыкнул:

— Да, чтобы помочь маленькому дружелюбному зверьку перекокать остальные.

Нет, вы слыхали? Всех собак на меня вешают. Я, между прочим, шары не бил. Я всего-навсего позволил им катиться куда вздумают. Я, что ли, виноват, что люди не смотрят, куда ставят ножищи?

Я окатил его ледяным кошачьим взглядом на прощанье. После чего заткнул лапами уши, чтобы не слышать, как Элли, Ланцелот и Люсиль отплясывают, распевая великий шедевр о трех чопорных котятках, которые потеряли рукавички, нашли рукавички, испачкали рукавички, постирали рукавички, высушили рукавички…

Ох, нет, увольте. Жизнь их так скучна и монотонна, что меня клонит в сон, даже когда я излагаю ее в кратком пересказе.

Хр-хрррррррр…

Вечером в спальне Элли Трое Простодушных долго не могли успокоиться, всё перешептывались.

— Урррра! Завтра Рождество!

— Проснемся и найдем на кровати носок от Санты!

— А на завтрак дадут сосиски!

— А потом будем распаковывать подарки!

— А на обед такую вкуснятину дадут — зашибись!

— И суперпотрясный рождественский пудинг!

— А потом все соберутся в гостиной смотреть наше представление!

— Оно будет просто волшебным!

Я устроился на кровати Элли. Она меня обняла.

— Ой, Таффи! Как же я тебя люблю!

А она ничего, славная. Я расщедрился и мурмуркнул. Носки Санты меня тоже интересовали. Подождем.

Но увы. Посреди ночи здоровущая ручища сгребла меня за загривок и вышвырнула на лестницу.

— А вот никаких тебе носков. Не дождешься!

Ну, Санта, спасибо тебе большое! Они позакрывали все двери, пришлось довольствоваться мягким теплым полотенцем в ванной комнате, которое я стянул с вешалки. Ночь прошла недурно, хотя разбудили меня смехотворно рано дикими воплями:

— Глядите! Санта оставил нам носки!

— Шоколадные монетки!

— А у меня прыгающий лягушонок!