Ирья Хиива - Из дома

«Карманщик! Карманщик приехал!» — кричала я вместе со всеми и бежала на другой конец деревни.

— Шарманщик, дурочка, шарманщик, а не «карманщик»! — дернул меня за руку брат.

Вдруг все остановилось, стало тихо. Я видела только спины. Заиграла музыка. Я потянула брата за палец:

— Ройне, мне ничего не видно.

Он стал проталкивать меня вперед, повторяя:

— Пустите, пустите, она маленькая, ей не видно!..

Теперь я увидела блестящий черный ящик с большим нарисованными красными розами, сбоку у ящика была ручка, а сверху — большая труба. Старик с длинными седыми волосами крутил ручку. Из трубы выходила музыка.

На ящике сидела облезлая, со сморщенным личиком обезьянка, а рядом с ней была коробка со скрученными в трубочку билетиками.

Ребята начали бросать в шляпу старика монетки. Обезьянка маленькими мохнатыми ручками выдавала тому, кто бросил денежку, билетик.

Ройне положил мне в руку теплую монетку, я бросила ее в шляпу, он тоже бросил монетку. Обезьянка протянула мне скрюченными коричневыми пальцами бумажку, я отдернула руку, Ройне взял оба билетика. Сначала он развернул свой билетик и почему-то выбросил его, а мой он отдал старику. Старик взял билетик, поднес его близко к глазам, улыбнулся, вынул из чемодана коробочку и дал мне.

В коробочке была синяя блестящая брошка. Я такой ни у кого не видела, даже у мамы. Стало весело. Брат приколол брошку к моему пальто. Кончились монетки, и шарманщик начал складывать вещи.

По дороге домой девочки просили потрогать брошку, но брат сказал:

— Подумаешь, стекляшка, сначала вытри нос, а потом носи брошку.

Это он сказал, потому что сам ничего не выиграл.

Утром мама спустилась на первый этаж в школу.

Няня и брат взяли бидоны и ушли в очередь за керосином.

Я раздела куклу — она получилась некрасивая, — немного посидела еще на диване и пошла в кухню. По дороге я остановилась перед зеркалом — захотелось стать большой и красивой. Я подошла к шкафу, вытащила из нижнего ящика мамины туфли на высоких каблуках, надела их, но каблуки неудобно сворачивались набок. Еще я вынула большой шелковый платок с кистями и свое белое с кружевами платье. Все это я положила на пол перед зеркалом. Из шелкового платка хотелось сплести длинную косу, но она не получалась, платок был очень скользкий и не держался на голове. Тогда я бросила его на пол и надела белое платье. Но я все равно не стала красивой. Мне стригли очень коротко волосы, а так хотелось, чтобы у меня выросли длинные косы. Мама говорила, что если стричь волосы под машинку, то потом, когда я вырасту, у меня будут длинные косы, а я не хотела быть, как мальчишка, с круглой головой и ушами.

Я пошла на кухню. Там была большая зеленая плита, на которой было много кастрюль, кофейников и чайников, а рядом с плитой стоял большой деревянный ушат с водой, я заглянула в него. Вода была чистая, и были видны дощечки дна. На железном листе перед дверцей плиты лежал черный уголек, я откусила, уголь вкусно хрустнул.

Я помочила его в ушате — он стал чернее и заблестел. Я его съела. Потом я открыла дверцу плиты и совочком достала много-много угольков. Самые большие я сложила в ряд на краешке плиты, а те, что были поменьше, высыпала в ушат. Дощечки на дне ушата стали не видны, а угольки всплыли наверх. Я начала крутить палочкой, они поплыли быстро-быстро. Я вытащила из плиты целый совок золы вместе с угольками. Получился кофе. Захотелось поймать ртом уголек из ушата. Я прилегла на край животом, ушат покачнулся и упал на бок. Вода расплылась далеко по всей кухне. Платье на мне сжалось, и стало холодно. Вдруг с испуганным лицом в кухню вбежала мама. Она сняла с меня одежду, поцеловала в голое плечо, налила в большой таз теплой воды, посадила меня в него и все повторяла:

— Где же это няня и Ройне?

Потом она отнесла меня в кровать и побежала к детям в класс, но учить она больше не могла: с потолка капала вода на тетради и головы ее учеников.

Было трудно спускаться с лестницы. Нужно было повернуться лицом к перилам и держаться обеими руками за перекладины. Брат уже сбегал вниз и снова поднялся ко мне, чтобы сказать:

— Это ты потому так медленно спускаешься, что ты толстая. Наконец вышел папа. Он взял меня на руки. У нашего крыльца висел красный флаг с широкой черной лентой. Ройне спросил: