Юлия Лавряшина - Невозможная музыка

"Надо было ему все рассказать Наташе еще десять лет назад, — она вдруг заметила, что больше не плачет. — Тогда она не ждала бы полжизни своего органиста. И все сложилось бы по-другому. У всех нас… Надо было сказать ей".

Решив срезать дорогу, Лилька пошла через лес, чтобы выйти на шоссе ближе к городу. В крайнем случае, подумала она, если ни одна машина не остановится, можно добраться до города и пешком. Это будет вместо тренировки… Хотя зачем они ей теперь эти тренировки?!

Когда-то она всерьез мечтала стать олимпийской чемпионкой, но близость с талантливыми людьми ей самой таланта не прибавила. Или просто не хватило терпения? Чего-то не хватило, когда Лилька пыталась выстроить свою жизнь, и все пошло наперекосяк. А теперь это неуклюжее сооружение накренилось и зависло над пропастью, подобно Пизанской башне. Вот только никто им не восхищался…

Лес ее не пугал. Вряд ли поздно вечером здесь мог встретиться кто-нибудь из людей, а насчет зверей Лилька была уверена, что без повода они не нападают. Она же не собиралась давать им повод. В этом лесу они с Сашкой подглядывали за бурундуками. На одного из них Лилька чуть не наступила, когда пыталась первой добежать до земляничной полянки, которую накануне они обчистили не до конца. Бурундук сидел прямо на тропинке и с таким упоением обгладывал, какую-то семечку или шишку (это уже забылось), что даже не заметил несущуюся на него Лильку. Хотя в сравнении с этим зверьком, она была целым слоном. Она успела заметить полосатую шкурку в последний момент и, перепрыгнув, крикнула Сашке:

— Не задави!

"Это ведь было на следующий день после дедушкиной смерти, а я уже веселилась во всю… Как это возможно? Я так любила его, а успокоилась почти мгновенно. Нашла другую семью, и утешилась. Как животное… Он тоже давно умер, тот бурундук… Сколько они живут?" — любая мысль, связанная с утратой, сейчас вызывала у нее слезы. И Лилька уже готова была оплакать старого знакомого, но тут заметила, что тропинка, за которой она перестала следить, исчезла. Она остановилась и огляделась, стараясь не прислушиваться к тому, в какую лихорадку мгновенно впало ее сердце.

Сцепившись нижними ветвями, деревья плотно окружили ее, на время забыв о своих лиственно-хвойных различиях. Лилька обвела взглядом темные похожие силуэты и поняла, что так просто они ее не выпустят. Это был совсем не тот лес, который она видела днем, — полный воздуха и солнца. Сейчас промежутки между деревьями плотно забились фиолетовой тьмой, в которую страшно было войти.

— Не здесь же оставаться…

Она прислушалась: не откликнется ли кто на звук ее голоса. Но лес только злорадно поскрипывал и едва различимо ухал, давая понять, что здесь идет совсем другая жизнь, в которую Лильке незачем было вторгаться. У нее в мыслях даже родилось оправдание, которое некому было адресовать. Тогда она сказала сама себе: "Только не паникуй. Ничего еще не случилось. Я не заблудилась. Я…"

Добавить к этому было нечего. Лилька судорожно сглотнула подступивший к горлу страх и повернула назад, ругая себя за то, что поторопилась, и не осталась ночевать в домике Игоря. Куда она так спешила? Никто ведь ее не ждал…

"Хоть бы луна вышла! — взмолилась она, готовая отчаяться. — Ничего не видно… Где же эта тропинка? Я же шла по ней, куда она делась?!"

Сашка говорил ей, что человек, заблудившись, начинает "кружить" по лесу, одной ногой делая шаг больше и постепенно забирая в сторону. Только вот не удавалось вспомнить, о которой ноге там говорилось… Если б это вспомнилось, Лилька стала бы сознательно шагать пошире другой ногой.

"Наверное, там о левой говорилось, она же толчковая, — Лилька засомневалась. — Нет, наверное, ею как раз толкаешься, а шагаешь-то правой…"

Подлесок становился все гуще, и приходилось продираться, как сквозь джунгли. Лилька то подныривала под длинные узкие ветви-сети, то, высоко задирая ноги, перешагивала через поваленные сухие стволы. От каждого ее движения ломались не различимые глазом сучки, и Лилька подумала, что этот хруст слышен на весь лес. Если здесь водятся волки, то они уже бегут сюда… Она остановилась и посмотрела вверх: залезешь на дерево, волк не тронет. Только вряд ли удастся продержаться целую ночь и не уснуть. А уснешь, рухнешь вниз, и сообразить не успеешь, что падаешь.

Ее осенило: "Надо привязаться к стволу! Только чем?" Ремень в шортах был не таким уж длинным. Присев, Лилька быстро расшнуровала кроссовки и скрепила их с ремнем. Так страховка выходила не такой уж прочной, зато длинной. Обвязав ее вокруг пояса, чтобы не потерялась, Лилька выбрала не слишком старую сосну с низкими сучьями, и сняла кроссовки, которые и сами уже норовили свалиться.