Миклош Залка - Осада

Ставя задачу, командир сказал: «Знаешь, Динамит, после переговоров, чтобы порадовалась твоя мятежная душа, побываешь и в настоящем деле… В целом-то ты хороший парень, настоящий товарищ… Только не забудь: паролем все-таки останется «Будапешт»… Слово это для всех нас дорогое, так что, быть может, и оно продемонстрирует свою притягательную силу…»

Собственно говоря, у Динамита было и настоящее имя и фамилия — Пал Бочке. До войны он работал на столичной живодерне, однако за его вспыльчивый характер товарищи прозвали его Динамитом, и эта кличка накрепко приклеилась к нему.

Не очень давно Бочке получил партийное задание — вступить в какую-нибудь пронилашистскую организацию, с тем чтобы войти в доверие к самим нилашистам, вступить в их партию, получив таким образом возможность собирать необходимые данные. Жил Бочке отдельно от своей группы на частной квартире (так ему было приказано), но общался больше всего с членами нилашистской партии «Скрещенные стрелы». В действительности Пал оказался неплохим «артистом», так что никто из нилашистов не заподозрил в нем чужого. Динамиту было противно носить ненавистную нилашистскую форму, на которую с опаской и недовольством посматривали горожане, а некоторые при встрече с нилашистами даже обходили их стороной. В душе Динамиту хотелось, чтобы все жители Будапешта по-настоящему ненавидели бы всякого, кто носил эту проклятую форму.

— Потише, Бочке, — услышал он из-за спины голос товарища. — Так несешься, будто за тобой с собаками гонятся…

Однако Динамит даже не обернулся. Взглянул на часы: «Время еще есть, успеем…» И пошел немного медленнее.

Динамит посмотрел на небо, желая увидеть в нем самолет, жужжание которого он отчетливо слышал, но из-за туч его не было видно. «Похоже, скоро прилетят и другие…» В голову Палу пришла мысль, что, собственно, вся его жизнь до этого дня была не чем иным, как одним долгим ожиданием: ожиданием революции, переворота, восстания, организованного силами Сопротивления… Но пока ничего этого, к сожалению, не было.

Обида сжала горло. «Последний сателлит Гитлера… Вот как нас теперь называют…» Динамит невольно задумался о причинах такого прозвища. Он всегда искал причину того или иного явления. Вот и теперь он пришел к выводу, что Хорти настолько фашизировал Венгрию за время своего правления, что под конец его сам оказался недостаточно фашизированным для управления государством, хотя регент ясно представлял себе, кого именно сейчас нужно преследовать и бить: не сторонников монархии, не руководителей социал-демократии и не своих гражданских противников, отнюдь нет. Всех их Хорти просто-напросто покупал, а сделать это ему было не так уж и трудно, так как все люди стремились отнюдь не к революции, а к власти, и притом не к верховной, а пусть к маленькой такой власти для себя, к более крупным должностям и богатству. Зато коммунистов регент приказывал преследовать самым жесточайшим образом, уничтожать их на каждом шагу, а их партию постоянно и повсеместно громить.

Когда Динамиту однажды сказали, что Коммунистической партии Венгрии больше не существует, он молча выслушал это страшное известие. Когда ему объяснили, почему это произошло, он и тогда промолчал. К чему говорить? Все равно ничего уже не изменишь. Решение есть решение. Было это поздно вечером. Он вышел в парк и долго бродил по его дорожкам, освещенным газовыми фонарями, а в полночь, когда ноги уже ломило от усталости, уселся на садовую скамейку. В глазах стояли слезы. «Партии больше нет…» Вскоре он услышал чьи-то приближающиеся шаги; оказалось — полицейский. Динамит начал лихорадочно думать, как ему объяснить причину своего нахождения здесь, да еще в столь поздний час, но из головы все разом как ветром выдуло. Вспомнил только, что в то время он жил по документам какого-то Михая, фамилия и та из памяти вылетела. Он понимал, что он на грани провала. Полицейский подошел ближе и участливо спросил: «Что с вами, молодой человек?» «Ничего, господин инспектор…» — Динамит повертел головой и тут же, сам не зная почему, сказал: «Любовница меня бросила…» Полицейский поверил и начал его утешать: «Ерунда… из-за какой-то женщины не стоит… Идите домой и выспитесь… у вас еще будет любовница, вот увидите…» Динамит тяжело вздохнул: «Будет… Наверняка будет…» Он все еще думал о партии и тут же мысленно решил: «Не может такого быть, чтобы партии не было…» «Ну, идите же домой. Квартира-то у вас есть?» — поинтересовался полицейский. «Разумеется, — ответил он. — Я еще немного посижу и пойду домой… Не бойтесь, господин инспектор, самоубийцей я не стану…» Полицейский отошел в сторону, но все же наблюдал за ним. Динамит немного посидел, а затем встал и не спеша пошел прочь, уверенный в том, что партия обязательно будет создана вновь. Вскоре он узнал о создании Партии Мира. «А ведь я хочу не мира, а войны… Войны против войны, войны против дворцов…»