Миклош Залка - Осада

Граф считал вполне естественным и нормальным, когда ему отдавали приказ вести борьбу с танками противника, но зато он никак не мог смириться с тем, что его постоянно бросали в такие места, на такие участки, где командование обычно ожидало в скором времени прорыва русских войск. Поручик хорошо понимал, что если бы у него были связи с влиятельными лицами в штабе, то его давно направили бы в такое место, где он мог успешно выполнить поставленную ему задачу, проявив при этом свои незаурядные способности, что, в свою очередь, дало бы ему возможность давным-давно продвинуться по службе, получив для командования более крупное подразделение, а то и отдельную часть.

Командира же не раз разгромленной противником батареи никакой дурак не станет продвигать по службе. А командир их дивизиона хотя и слыл законченным кретином, но не настолько, чтобы не понимать, что продвигать нужно только офицеров, из карьеры которых можно извлечь для себя лично определенную пользу. Поручику же Даниэлю после очередного разгрома его батареи присылали новых солдат и новые пушки. Более того, он должен был еще радоваться тому, что начальство не упрекало его за бесконечные поражения и потери.

Что же касается Тобиаша, то он, несмотря на частую смену личного состава батареи, являлся как бы опорой, а по словам самого Антала Даниэля, важным цементирующим звеном, которое наряду с воинской дисциплиной помогает командиру спаивать солдат в единое целое, и не каким-то там личным примером, а тем, что Тобиаш один укреплял в солдатах веру в своего командира.

Дело в том, что Тобиаш по своему характеру был человеком довольно разговорчивым, и поручику несколько раз удавалось потихоньку подслушать, как его словоохотливый денщик красочно расписывал солдатам то, как много они с командиром повидали и пережили вдвоем. Истории эти казались слушающим солдатам вполне достоверными, и из них явствовало, что командир их батареи — прямо-таки замечательный офицер и боевой товарищ и что другого такого венгерская земля до сих пор просто-напросто еще не рожала. Вот, собственно, та основная причина, почему Тобиаш и стал для своего командира незаменимой личностью, расстаться с которой было бы глупо и грешно.

И вот теперь Тобиаш почему-то запаздывал с сигаретами.

В душе поручик уже решил, что он не станет поучать вновь прибывших на батарею солдат на боевых, так сказать, примерах, не станет попусту тратить на них время, а предоставит это дело Тобиашу: пусть он сам по-свойски поговорит с солдатами. Все они новички, зенитки в батарее тоже все новые, так как прежние снова разбиты… Стоило только Графу Анталу Даниэлю вспомнить об этом, как он сразу почувствовал во рту неприятный горький привкус.

«Разумеется, каждый раз разгром происходит совершенно случайно… как и то, что мне почему-то порой присылают не пушки, а какой-то металлолом, который отнюдь не жаль посылать на верное уничтожение, да и солдаты в расчеты прибывают такие, что еле-еле справляются со своими обязанностями, будто их всех набрали прямо на улице… бездельники и разгильдяи из какой-то отвратительной банды…»

Вот, собственно, почему Граф Антал Даниэль и решил, что учить таких солдат — это равносильно тому, что бить горохом о стену. А на Тобиаша, безусловно, можно положиться, да и те слова, что он скажет солдатам, будут более весомыми: как-никак он сам рядовой солдат, и ему скорее поверят. Поручику, конечно, было больно сознавать тот факт, что в данный момент нация находится в такой стадии, когда слова, сказанные офицером, заметно потеряли свой вес.

Граф Антал Даниэль, как ему казалось, критически наблюдал за происходившими в мире событиями и каждый раз приходил к выводу, что либерально-аристократическое руководство страной толкает ее на край гибели. С захватом власти нилашисты явно запоздали, так как за столь короткое время просто невозможно высвободить энергию народных масс, которая так необходима в деле обороны страны. Особенно невозможно это сделать при сложившихся обстоятельствах, когда незначительные изменения коснулись лишь верховного руководства, так сказать, на уровне правительства, а вот в средних кругах, представители которых постоянно стремятся кверху, и таких изменений не наблюдается, поскольку их представители на каждом шагу наталкиваются на энергичное сопротивление местной бюрократии. Вот почему, по мнению Даниэля, и невозможно высвободить необходимую энергию народа и направить ее на достижение победы…