Миклош Залка - Осада

Потом всех затолкали в крытые грузовики.

Ехали недолго. Когда грузовики остановились, тотчас же открыли борта и раздалась команда:

— Выходи!

Арестованные один за другим спрыгивали на землю.

Было уже темно. С неба сыпался колючий снег.

Они находились возле железнодорожной насыпи, на которой стоял длинный эшелон, в голове его пыхтел паровоз. Вдали в тусклом свете фонарей виднелось станционное здание «Келенфёльд».

Вокруг — жандармы. Они держали свои винтовки с примкнутыми штыками на изготовку.

— По вагонам!..

Люди взобрались на не очень высокую насыпь.

— Быстрей! Поторапливайтесь!..

Арестованных битком, словно сельдь в бочку, затолкали в вагоны.

Снизу кто-то кричал. Невозможно было понять, кто и что именно.

Двери вагона задвинули и заперли снаружи.

Вильмош достал из кармана платок, послюнявил его и стер с лица кровь. Невыносимо болел нос.

Поезд внезапно дернулся. Все повалились в кучу, друг на друга. Потом с трудом встали.

Эшелон медленно двинулся в путь.

Голода Вильмош не чувствовал. Ужасно хотелось спать. Он сел на пол, прислонил голову к доске и пустым взглядом уставился прямо перед собой. Вскоре его сморил сон.

Проснулся он от громкого крика:

— Я запрещаю! Понятно?! Есть у меня право или нет, но я запрещаю!..

Вильмош разглядел в полумраке силуэты людей, слышал какую-то возню. Кто-то пнул его по ноге. В вагоне стояла такая удушающая вонь, что его затошнило. А поезд, лениво постукивая на стыках, медленно плелся вперед.

Вильмош вскочил на ноги. Вентиляционное окошко оказалось открытым. Там, на свободе, занималась алая заря, на фоне которой отчетливо выделялась колючая проволока: ею было забрано окошко.

Около него раздался хриплый от волнения голос.

— Немедленно положите доску обратно! — кричал кто-то, выговаривая слова по слогам: — Не-мед-лен-но!..

Кричал коренастый человек с толстой шеей. Глаза его, казалось, метали молнии, рука в такт словам поднималась, словно молот.

— Цыц! Замолчи: подымешь охрану!

— И подниму! Кто честен и не собирается бежать, тех из-за вас расстреляют, каждого десятого. Таким не шутят… — Коренастый умоляюще вытянул вперед руки. Торопясь, объяснял: — Оставшихся всех уничтожат за побег… Из-за нескольких авантюристов… Не допущу! Опомнитесь!..

Вильмош стоял к нему ближе всех, и поэтому тот схватил его за руку и сильно дернул.

На секунду в вагоне наступила тишина. Поезд монотонно постукивал колесами.

Коренастый громко крикнул:

— Часовой!..

В этот момент что-то черное со свистом пролетело над головами людей, раздался треск. Коренастый покачнулся.

— …гите… — не сказал, а, скорее, выдохнул он и, громко застонав, рухнул на пол. Державший Вильмоша мужчина, даже падая, не выпустил его. — Караул… — выдохнул коренастый, пальцы его разжались, и рука глухо стукнула о пол. На него бросили доску. Вильмош Грос вздрогнул.

— Кто не хочет бежать, может остаться, — тихо произнес кто-то.

Грос не знал, кто это сказал. Не знал он и того, в чем, собственно, дело. Только догадывался: остаться в вагоне или не остаться. Он перешагнул через тело коренастого, присоединился к группе столпившихся вокруг чего-то людей, поднялся на цыпочки, вытянул насколько мог шею и хотел было посмотреть, вокруг чего стоят люди, но ничего не увидел. По-прежнему мерно стучали колеса поезда. И опять тот же голос продолжал:

— Если начнут стрелять, быстро положите доску обратно… Сначала выбросьте этого маразматика, не то он нас всех продаст… Опускайтесь друг за другом хотя бы с минутным интервалом… Ясно? Голову не поднимать, лежать спокойно… И молчать! Даже если вы свернете себе шею… Заранее заткните свои глотки…

Вильмош от удивления вытаращил глаза. Один из стоявших опустился на пол и тут же исчез. Остальные, затаив дыхание, ждали своей очереди. Колеса продолжали мерно стучать.

«Выпрыгнул», — подумал Вильмош, и сердце его отчаянно забилось.

— Пошел… — донеслось до его слуха.

Кто-то снова исчез.

Когда провалился вниз и четвертый, Вильмош только тогда увидел на полу небольшую дыру. Под вагоном быстро проносились шпалы, настолько быстро, что глаз не различал их в отдельности: они сливались в одну сплошную полосу. От страха Вильмош невольно раскрыл рот. Он видел, как опускается в дыру следующий: сначала свесив из вагона вниз ноги и широко расставив руки, тот упирался локтями в пол, но постепенно он опускался все ниже и ниже и наконец как бы выпал из вагона. Вильмош вздохнул и закрыл рот. «Как на гимнастических брусьях».