Теодор Драйзер - Финансист. Титан. Стоик. «Трилогия желания» в одном томе [сборник litres]

Однако такое объяснение далеко не удовлетворяло миссис Картер. Она в своей жизни когда-то попробовала рискнуть – и проиграла. Мысль об этом неотступно преследовала ее, и сердце ее сжималось от страха – ведь и Беренис тоже может проиграть. Причиной этому может быть и Эйлин, и непостоянство Каупервуда, и этот бездушный свет, который никого не щадит и никого не прощает. Все это сказывалось на ее настроении, читалось во взгляде, в ее поникшей фигуре. Потихоньку от Беренис она опять начала пить и только за несколько минут до прихода Каупервуда осушила до дна полную рюмку бренди, чтобы подкрепиться для встречи с ним.

– Мне очень нравится в Англии, – сказала она, поздоровавшись с Каупервудом. – А Беви так просто очарована всем. Вы, наверно, поедете с ней посмотреть эти коттеджи? Ведь тут надо главным образом иметь в виду, много ли народу вы собираетесь принимать у себя или, вернее, кого вам надо остерегаться и не принимать, чтобы вас не видели вдвоем.

– Это уж относится к Беви, а не ко мне. Она у вас сущий магнит. Но вы что-то неважно выглядите, Хэтти. Что с вами? – Он заглянул ей в глаза пытливым, но вместе с тем сочувственным взглядом. – Встряхнитесь, Хэтти, вам надо только немного взять себя в руки первое время! Я понимаю, что все это не так просто. Вам трудно далось это путешествие, вы устали. – Он наклонился, дружески положил руку ей на плечо и тут же почувствовал запах брэнди. – Послушайте, Хэтти, – сказал он, – мы с вами давно знаем друг друга, и вам должно быть хорошо известно, что хотя я много лет был влюблен в Беви, я ни разу за все это время, до тех пор пока она сама не пришла ко мне в Чикаго, не позволял себе ни единого жеста, который мог бы как-то скомпрометировать ее. Разве это не правда?

– Правда, Фрэнк.

– Вы ведь знаете, пока мне казалось, что я никогда не добьюсь ее расположения, единственным моим желанием было обеспечить ей место в обществе, выдать ее замуж, помочь вам благополучно сбыть ее с рук, пока ничего не случилось.

– Да, знаю.

– Конечно, вы можете винить меня в том, что произошло в Чикаго, но и тут я уж не так виноват, потому что она пришла ко мне в то время, когда я действительно нуждался в ней. Но, как бы там ни было, все мы теперь на одном плоту – вместе выплывем или вместе потонем. Вы считаете эту авантюру безнадежной, я это прекрасно вижу, а я думаю иначе. Не забывайте, что Беви исключительно одаренная, умная девушка, и мы в Англии, а не в Соединенных Штатах. Здесь люди умеют ценить ум и красоту, не то что у нас в Америке. Если вы только возьмете себя в руки, Хэтти, и войдете в свою роль, все у нас пойдет как по маслу.

Он опять потрепал ее по плечу и заглянул ей в глаза, словно желая убедиться, подействовали ли его слова.

– Вы же знаете, я постараюсь сделать все, что могу, Фрэнк, – сказала она.

– Так вот, есть одна вещь, которой вы не должны делать, Хэтти, – это пить. Вы знаете вашу слабость. Подумайте, что будет, если об этом узнает Беви! Она может совсем пасть духом, и это испортит все, что мы с ней стараемся наладить.

– О, я все сделаю, Фрэнк, все… если бы только этим можно было искупить прошлое!

– Вот это уже другой разговор! – сказал Каупервуд и, одобрительно улыбнувшись ей на прощание, пошел к Беренис.

Когда они сели в поезд, Каупервуд заговорил с Беренис о страхах ее матери. Беренис уверяла, что все это пустяки – просто на нее подействовала внезапная перемена. Как только она увидит, что все складывается удачно, у нее это пройдет.

– Уж если откуда-нибудь и можно ждать неприятностей, то скорее от заезжих американцев, а никак не от англичан, – прибавила она задумчиво, глядя в окно на мелькавшие мимо живописные виды, которых они даже не замечали. – А я, безусловно, не собираюсь заводить знакомство с американцами – ни бывать у них здесь, в Лондоне, ни принимать их у себя.

– Правильно, Беви. Это, конечно, самое разумное.

– Вот эта-то публика и пугает маму. Американцы, знаешь, народ невоспитанный, у них нет ни такта, ни той терпимости, которая есть у англичан. Я, по крайней мере, чувствую себя здесь как дома.

– Тебе нравится их воспитанность, их более древняя культура, – сказал Каупервуд. – У них нет этой нашей грубоватой откровенности, они не так с маху делают выводы. Мы, американцы, захватили дикую страну и развиваем ее, вернее, стараемся развивать, и приступили мы к этому, в сущности, совсем недавно, тогда как англичане насаждают культуру на своем маленьком острове вот уже тысячу лет.