Теодор Драйзер - Финансист. Титан. Стоик. «Трилогия желания» в одном томе [сборник litres]

– Практически ко всем.

– И они не могу вам помочь?

– Они загружены под завязку.

– Плохо. Мне правда очень жаль. Кстати, вы случайно не знакомы с мистером Миллардом Бэйли или с мистером Эдвином Каффратом?

– Нет, – с надеждой отозвался Стэкпул.

– Эти джентльмены значительно богаче, чем считают. Они часто имеют свободными довольно крупные суммы. Возможно, вам стоит обратиться к ним. Есть еще мой хороший приятель, Видера, хотя я точно не знаю, как обстоят его дела в данный момент. Вы всегда можете найти его в банке Двадцатого округа. Может, он пожелает выкупить большинство этих акций, хотя наверняка я этого не знаю. Он неплохой человек. Странно, почему никто не советовал вам обратиться к этим господам.

Никто из этих господ не дал бы и доллара за эти акции без распоряжения Каупервуда, но Стэкпул не имел понятия об этом. Их связь с магнатом никогда не была публичной.

– Большое спасибо, я так и сделаю, – сказал Стэкпул, возвращая в портфель свои несчастные акции.

Со всей любезностью Каупервуд вызвал стенографистку и продиктовал адреса вышеупомянутых джентльменов для своего гостя. Потом он тепло распрощался с мистером Стэкпулом. Расстроенный предприниматель сразу же решил попытать счастья не только с Бэйли и Каффратом, но и с Видерой. Он отправлялся в контору Бэйли, а Каупервуд уже разговаривал с ним по телефону.

– Вот какое дело, Бэйли, – сказал он, когда богатый лесопромышленник взял трубку. – Бенония Стэкпул, партнер Халла, недавно был у меня.

– Ясно.

– Он принес пятнадцать тысяч акций «Американской спички» – сто долларов по номиналу, текущая рыночная цена двести двадцать долларов.

– Ясно.

– Он пытается заложить все эти бумаги или любую их часть под сто пятьдесят за акцию.

– Ясно.

– Вам известно о неприятностях у «Американской спички», не так ли?

– Нет. Я только что приехал сюда и вижу, что все ведут игру на повышение.

– Тогда послушайте меня. Этот тренд будет сломлен. «Американская спичка» обанкротится.

– Ясно.

– Но я хочу, чтобы вы ссудили этому человеку пятьсот тысяч долларов по сто двадцать за акцию или еще ниже, а потом порекомендовали ему обратиться к Эдвину Каффрату или Антону Видере для ровного счета.

– Но, Фрэнк, у меня нет лишнего полумиллиона долларов. И вы говорите, что «Американская спичка» готова к банкротству.

– Я знаю, что у вас их нет, но выпишите чек на «Чикагскую трастовую компанию», и Эддисон погасит его. Потом перешлите мне эти акции и забудьте обо всем. Я сделаю все остальное. Но ни при каких обстоятельствах не упоминайте мое имя и не проявляйте особого энтузиазма. Не более ста двадцати за акцию или меньше, если вы сможете добиться этого. Вы поняли меня, верно?

– Совершенно верно.

– Если у вас будет время, загляните ко мне и дайте знать, как прошло дело.

– Хорошо, – деловым тоном произнес мистер Бэйли.

Потом Каупервуд позвонил мистеру Каффрату по тому же вопросу и связался с Видерой. За сорок пять минут он полностью согласовал маршрут мистера Стэкпула. Ссуда под залог акций предоставлялась по курсу сто двадцать долларов или еще меньше. Чеки нужно было представить немедленно, причем в разные банки, не связанные напрямую с Чикагской трастовой компанией. Каупервуд гарантировал, что эти чеки будут погашены каким-то обходными путями, наличными деньгами или другими способами. Потом, убедившись в совершенстве своего плана и в том, что дружественные банки получили гарантию обеспечения чеков от него или от других людей, он сел и стал дожидаться прибытия своих подручных, чтобы запереть полученные акции в своем личном сейфе.

Четвертого августа 1896 года город Чикаго и весь финансовый мир был потрясен крушением «Американской спички», чьи акции считались одними из надежнейших бумаг на рынке, и последующим банкротством ее владельцев мистера Халла и мистера Стэкпула на общую сумму двадцать миллионов долларов. Уже в одиннадцать утра предыдущего дня чикагские банкиры и брокеры, торговавшие этими бумагами, хорошо понимали, что затевается нечто недоброе. Из-за высокой «защитной» цены этих акций и потребности в наличных деньгах крупные пакеты «Американской спички» со всей страны стали поступать на рынок с надеждой на реализацию до окончательного краха. Вокруг фондовой биржи кипела бурная деятельность, как будто кто-то безжалостно разворошил огромный муравейник. Озабоченные клерки и курьеры суматошно сновали туда-сюда. Брокеры, чей запас акций «Американской спички» якобы исчерпался еще вчера, теперь появились на бирже с раннего утра и по сигналу гонга начали выставлять на продажу крупные пакеты от двухсот до пятисот акций. Разумеется, биржевые агенты Халла и Стэкпула присутствовали на торгах в первых рядах орущей толпы, покупая бумаги по той цене, которую они надеялись удержать. Оба учредителя поддерживали телефонный и телеграфный контакт не только с высокопоставленными лицами, которых они убедили вступить в игру на повышение, но и со своими многочисленными клерками и агентами на бирже. Естественно, в текущих обстоятельствах оба находились в удрученном настроении. Игра больше не развивалась по плавным, широким траекториям, которые характерны для благоприятной биржевой торговли. Прискорбно, но, как и во всех жизненных перипетиях, когда мощные потоки оказываются втиснутыми в узкие и извилистые ущелья, эти два джентльмена теперь занимались мелкими и второстепенными, но оттого не менее душераздирающими вопросами. Где достать пятьдесят тысяч долларов, чтобы выкупить этот пакет акций, неожиданно выброшенный на рынок? Они были похожи на двух бригадиров с минимальным количеством рабочих и материалов, призванных залатать прорыв дамбы, через которой хлестали неуправляемые воды.