Теодор Драйзер - Финансист. Титан. Стоик. «Трилогия желания» в одном томе [сборник litres]

Что можно поделать с таким напыщенным и занудливым моралистом? Несмотря на свое распутство и сопутствующие терзания из страха быть разоблаченным, он преуспевал в бизнесе и в известной мере упрочил свое общественное положение. По мере того как он чувствовал себя все более свободным, он становился более терпимым, добродушным и в целом более сносным человеком. Он был хорошим республиканцем, последователем Норри Симмса и молодого Трумэна Лесли Макдональда. Его тесть был богатым и умеренно влиятельным человеком. Занимаясь предвыборной агитацией и партийной работой, он показал себя с лучшей стороны. Благодаря всем этим качествам: ораторским способностям, сговорчивости и несомненной респектабельности, – его выдвинули кандидатом на пост мэра в республиканском партийном списке, он и одержал победу вместе с остальными.

По некоторым замечаниям в ходе недавней избирательной кампании Каупервуд был хорошо знаком с неодобрительной позицией мэра Сласса. Он уже обсудил это в разговоре с достопочтенным Джоэлем Эйвери (бывшим сенатором штата), который в то время состоял у него на службе. В последнее время Эйвери занимался всевозможной корпоративной работой и знал все входы и выходы судебной системы – адвокатов, судей, политиков – не хуже, чем свой новый статус. Он был коротышкой, с широким лбом, рыжеватый, карими кошачьими глазами и выпяченной нижней губой, которая обжимала верхнюю, когда он задумывался. Устремив взор в пространство, он пошлепывал нижней губой по верхней и изрекал одни и те же выводы тяжеловесными фразами. Именно мистер Эйвери в эти трудные дни сделал полезное предложение.

– Думаю, кое-что можно сделать, – обратился он к Каупервуду во время конфиденциальной беседы. – В первую очередь стоит заглянуть в… скажем так, в сердечные дела почтенного Чэффи Тейера Сласса. – Кошачьи глаза мистера Эйвери хитро блеснули. – Если я не сильно заблуждаюсь, судя лишь по его внешности, он принадлежит к тому роду мужчин, которые имеют или легко могут быть вовлечены в компрометирующую связь с женщиной, загладить которую можно, только пойдя на значительные жертвы. Все мы уязвимы, – тут нижняя губа мистера Эйвери закрыла верхнюю и опустилась обратно, – и никому из нас не подобает быть излишне высоконравственным и лицемерным. Мистер Сласс – благонамеренный человек, но немного сентиментальный, насколько я понимаю.

Когда мистер Эйвери сделал паузу, Каупервуд продолжал смотреть на него, не меньше позабавленный его внешностью, чем его предложением.

– Неплохая идея, – наконец сказал он. – Хотя я предпочитаю не путать сердечные дела с политикой.

– О, да, – задушевно произнес мистер Эйвери. – Но, возможно, в этом что-то есть. Я не знаю, но кто может знать заранее?

Итогом этого разговора стала задача составить отчет о привычках, вкусах и наклонностях мистера Сласса, возложенная на мистера Бартона Стимсона, теперь уже довольно степенного юриста, который, в свою очередь, препоручил ее своему помощнику. В некотором отношении это была поразительная ситуация, но те, кто понаторел в хитросплетении политики, финансов и корпоративного контроля, какими они были в те счастливые времена, не станет удивляться изощренности, глубинам страдания и трясинам бедствий, которые они собой представляли.

Со своей стороны, мистер Патрик Гилган не замедлил откликнуться на послание Каупервуда. Независимо от своих политических связей и предпочтений, он не осмеливался пренебрегать мнением такого могущественного человека.

– Чем я могу быть полезен вам сегодня, мистер Каупервуд? – поинтересовался он, свежий и благоухающий, одетый с иголочки после победы.

– Послушайте, мистер Гилган, – просто сказал Каупервуд, окинув председателя республиканской окружной комиссии пристальным взглядом и вращая большими пальцами переплетенных рук, сложенных домиком на крышке стола. – Позволите ли вы городскому совету протащить постановление о привилегиях «Дженерал Электрик» и о строительстве надземной дороги на Южной стороне, не поставив меня в известность?

Каупервуд знал, что мистер Гилган был лишь одним из членов нового квартета, намеренного управлять городом, но изобразил уверенность, что последнее слово остается за ним и что он обладает всей полнотой власти и авторитета, как, например, Маккенти.

– Мой дорогой друг, вы мне льстите, – кокетливо заметил Гилган. – Городской совет не болтается в моем жилетном кармане. Это правда, я был председателем окружной комиссии и помог избрать некоторых из этих людей, но я не командую ими. Почему они не должны принять постановление о «Дженерал Электрик»? Насколько мне известно, это достойный проект, и все газеты его одобряли. Что касается постановления о строительстве надземной дороги, я не имею к этому никакого отношения и почти ничего не знаю о нем. Об этом заботится мистер Шрайхарт и мистер Макдональд-младший.