Михаил Меньшиков - Письма к ближним

Пессимист. Цветет?!

Оптимист. Ну конечно, в пределах возможного. Я хочу только сказать, что как бы ни дорого нам обходились мир и внутреннее гражданское развитие, народу не следует жалеть на это средств. Нужно, конечно, всеми мерами стараться, чтобы мир и порядок обходились возможно дешево; но желать, чтобы эти блага доставались совсем даром, сейчас это мечта пустая.

Пессимист. Никто и не требует от государства даровых услуг. Но почему же прежде было достаточно для казны одного миллиарда, а теперь мало и двух? Наша армия не увеличилась же вдвое за десять лет, как и состав администрации. Изнуряет нас вовсе не военный бюджет, а железные дороги?.. Загляните в роспись.

Оптимист. Заглядывал. Так что же, по-вашему, – железные дороги совсем не касаются военного дела? А по-моему, они целиком входят в него. Если дороги выделены в особое ведомство – путей сообщения, – то лишь по огромности этого отдела, который все растет и должен расти долго. Поразительны эти жалобы на развитие железных дорог, поразительно невежество наше в государственной жизни! Нет еще и пятидесяти лет, как мы потерпели разгром и унижение, величайшее унижение после Петра Великого, – главным образом вследствие бездорожья; у нас чуть не отняли Крым и Кавказ, а мы ратуем против железных дорог! Страна колоссальная, которая до сих пор не в силах овладеть тем, что когда-то захватила, страна, осажденная внутри своих границ кольцом инородческих окраин, обособившихся когда-то от бездорожья, страна рыхлая, несвязанная, всего сто лет сколоченная бумажными трактатами – как такой стране не заботиться о путях сообщения? Да помилуйте, вспомните хотя бы Древний Рим, его заботы об имперских дорогах. Вспомните, что у нас до сих пор есть внутренние рынки, менее доступные для нас, чем Италия или Испания. Извольте-ка из Владикавказа или Аккермана добраться до Вятки! Я не говорю уже о «местах отдаленных», о Сибири или Средней Азии.

Пессимист. Да зачем мне туда добираться? Собственно, для какой серьезной цели нужно усиливать циркуляцию населения внутри страны?

Оптимист. Для той очень серьезной цели, чтобы сделать государство не мертвой массой, от которой можно откалывать кусок за куском, как от Китая, – а телом живым, однородным, цельным, которое всей массой постояло бы за каждую свою клеточку. Друг любезный, или мы живем в земных условиях, и тогда будемте ради Бога к ним приспособляться, к реальным условиям, – или уж давайте помирать поголовно. Если мы хотим любоваться солнцем и дышать свободой, если хоть сколько-нибудь ценим прелесть народной независимости, то как пренебрегать тем, что дает народу эту независимость? Ведь учили же вы историю, знаете отлично, что нашествия врагов неизбежны, прямо-таки неизбежны от времени до времени.

В нашей собственно русской истории существует даже закон нашествий, установлена их периодичность. В начале каждого века на нас непременно двигаются супостаты. Вспомните одни западные нашествия. В начале XV века – Витовт. В начале XVI – Константин Острожский, в начале XVII – Сигизмунд, в начале ХVIII – Карл XII, в начале XIX – Наполеон. Если и в XX веке этот закон не потеряет действия, то очень скоро, в ближайшее десятилетие, мы испытаем новый «девятый вал» с Запада. Живою плотиной стоит могучая армия наша с двумя тысячами пушек, но представьте несчастный случай – плотина прорвана, и враг вторгся в страну. Хороши мы были бы без железных дорог! В то время как Германия, насквозь пронизанная густою сетью железных путей, располагала бы всеми своими силами для удара, мы подставляли бы ей поочередно точно парализованные, не связанные с телом члены. Железные дороги, друг мой, не прихоть, не простое удобство, чтобы возить крупу. Железные дороги – главное орудие обороны, может быть, не менее важное, чем сама артиллерия. Вы забываете, что мы живем, окруженные хищниками, сильными, упругими, вооруженными с головы до ног, покрытыми, как кольчугой, сетью железных путей. Нас непременно сотрут с лица земли, если мы не оденемся в ту же кольчугу, не станем в те же условия боя. Или мы мало насиделись под татарским игом благодаря именно разрозненности, широте пространства, благодаря бездорожью? Неужели ждать еще такого же урока?..

Пессимист. Но разве все дороги – стратегические? Сколько настроено у нас непроизводительных, совсем ненужных для обороны линий…

Оптимист. Например? Сибирская? Оренбургская’? Но даже Сибирская дорога, едва построенная, сослужила России огромную службу. Представьте, что ее нет, этой дороги. Вы думаете, Япония колебалась бы объявить войну нам? Помилуйте! Японцы не идиоты. Все шансы были бы на их стороне, и в гораздо большей степени, чем в их китайскую войну*. Ведь до Маньчжурии нам пришлось бы шагать целых десять месяцев, если идти пешком. Сибирская дорога поспела как раз вовремя, она стоила все же вдвое дешевле, чем стоила бы затяжная война. Притом раз она построена, она будет защищать нас и в будущем, не говоря о мирной службе Сибири. Кричать: «Помилуйте, эта дорога вытянула наши соки, она нас втянет в войну с Востоком» и пр. и пр. Этакая, право, мизерия эти рассуждения. Чем-то захолустным от них несет, политикой Пошехонья. Истратили миллиард на заведомо нужное дело и уже кряхтим и стонем, точно нам конец пришел. Но если мы великое государство – а я глубоко верю, что это так и есть, – то эти глупые разговоры о Сибирской дороге пора бы кончить. Она нужна нам, она построена, и следует, не уставая, не покладая рук, доканчивать ее, укреплять подъездными путями. Сохрани Бог это огромное дело недоделать! Тоже и Ташкентская дорога: нужды нет, что она пойдет по пустыне, – она заменит нам армию на границе с Индией, она укрепит наш мир лучше войны. Пусть народ наш невежествен и беден, но пока еще независим, и вряд ли сверх других бедствий захочет быть еще захваченным соседями.