Николай Фробениус - Застенчивый порнограф

Его взгляд скользнул по спинке сиденья машины, пыльное, с пятнами грязи. Мир не что иное, как место свалки всякой дряни — пыли, дерьма, мусора, вещей, не годных к употреблению, и тех, что вот-вот придут в негодность. Он много раз повторял это, повторение успокоило его, усыпило, заставило фантазировать, он представил себе, что находится где-то в другом месте, в другой машине, а рядом с ним сидит незнакомая женщина, вокруг них — другой пейзаж, пинии, река, круглые валуны; вечереет, на душе у него покой, он знает, что сейчас произойдет нечто, что заставит время остановиться. Пыль всегда наводит его на мысль, будто случится что-то непоправимое. Но все было как прежде. Дорога. Запах пыли. «Мне надо пропылесосить и вымыть машину», — подумал он. Он проехал мимо центра телекома с рядом голубых окон. В одной витрине увидел рекламу — букет цветов и анус с тоненькими морщинками. Он нырнул в туннель и снова выехал на дорогу, яркий солнечный свет ослепил его. Он сам снял нечто похожее. Всего три дня назад, три дня назад! Ночью он вспоминал все, что хотел забыть, днем он забывал всякие мелочи. «Очевидно, это происходит из-за болезни. Важное я помню. Виной тому рак, он пожирает мой мозг». Он был уверен, что рак распространяется по его телу. Каждое утро он ощущал, насколько продвинулась болезнь. Эти мысли вызывали у него страх и в то же время сладостную, трепетную радость. Он уже много лет не был у врача. Доктор неоднократно вызывал его, но он каждый раз откладывал визит. Под конец письма от врача перестали приходить. Мысль о враче вызвала у него страх и апатию. «Весь наш род по материнской линии отличался плохой наследственностью, — подумал он, — мы не что иное, как жизнеопасная генетическая трясина». С него хватало того, что он знал, он не хотел, чтобы врач подтвердил это. Знал, что у него рак, что он умрет так же, как умерла его тетка. Ему не к чему выяснять подробности. Его бабка тоже умерла от рака. «Я тоже умру от этой болезни», — думал он. Он поехал дальше, через мост. На левой стороне дороги он заметил старуху с палкой. Она медленно тащилась по гладкому как зеркало тротуару. Он обогнал ее, остановил машину, вылез и подошел к старой женщине. Она робко посмотрела на него.

— Я охотно подвезу вас, — предложил он.

— Благодарю вас, молодой человек, — ответила она, — но я живу рядом, вон за тем углом, и прекрасно дойду сама.

И все же он взял ее за руку и потащил к машине. Она начала кричать и лупить его палкой, на которую опиралась.

— Успокойтесь, мамаша, — со смехом твердил он.

По другой стороне улицы шла молодая пара.

— Может, вам помочь? — вполне миролюбиво спросил парень и остановился.

— Спасибо, — улыбнулся Виго, — я справлюсь.

Молодой человек кивнул. Виго заставил старуху сесть в машину, швырнул ее на заднее сиденье. Она всхлипывала, крепко сжимая палку.

— Где ты живешь? — рявкнул Виго.

У нее затряслись руки, но она не ответила. Он ударил ее по лицу, и у нее изо рта потекла кровь, капая на сиденье. Он попытался успокоиться, взять себя в руки й уже сдержаннее повторил вопрос. Она, заикаясь, назвала адрес. Машина рванула с места, и голова старухи откинулась на спинку. Он покосился на нее, пытаясь представить, как она выглядела в молодости. Может, она была красивая? Он довез ее до дома, наклонился к ней и почувствовал слабый запах мочи. Виго открыл дверцу и сказал:

— Приехали!

Женщина с трудом вылезла из машины и пошла с согнутыми коленями к входной двери. Виго выскочил, схватил ее за руку, довел по гладкому тротуару до двери и втолкнул в полутемную безопасность холла. Когда он снова сел в машину, то почувствовал удивительное облегчение.

Фотомодель ждала его на углу улицы. На ней было кожаное пальто. Лицо у нее было очень бледное. Она помахала рукой и улыбнулась ему, как всегда улыбаются модели в предвкушении платы. «Желание заработать заставляет ее руку долго махать с такой легкостью», — подумал он. Она села в машину и сразу же начала без умолку болтать обо всем на свете — о яхте, о летнем отпуске… Внезапно он снова почувствовал себя ужасно усталым. Он прислушивался к ее голосу и думал о том, как будет снимать ее. В эту минуту ему не хотелось ни смотреть на нее, ни говорить с ней. Хотелось просто слышать ее голос и не отвечать. Под конец она замолчала. Они въехали в туннель. Маленький круг света в конце туннеля подал ему идею о клише. Ни один из них не сказал ни слова, покуда они не подъехали к его дому. Она вышла из машины и уставилась на дом: